И тогда Мэйкон сделал нечто неслыханное. Он позвонил в «Продуктовую корзину», небольшой дорогой магазин, доставлявший покупки на дом. И заказал не просто самое необходимое – нет, он продиктовал весь недельный список.
– Доставить к парадному или черному ходу? – нарядным голосом спросила оператор.
– К черному, – сказал Мэйкон. – Нет, погодите. Скоропортящиеся продукты подвезите к черному ходу, а собачий корм оставьте возле угольного желоба.
– Возле угольного желоба, – повторила оператор, видимо записывая.
– Он с торца дома. Но кошачью еду там не оставляйте, она идет вместе со скоропортящимися продуктами.
– Минутку, позвольте…
– А верхние пункты – к парадной двери.
– Какие еще верхние пункты?
– Зубная паста, плавающее мыло, собачье печенье…
– Кажется, вы сказали, собачье печенье идет к угольному желобу.
– Не печенье, а корм собачий! Это корм идет к угольному желобу, черт бы вас побрал!
– Эй, послушайте! – возмутилась оператор. – Нельзя ли повежливее?
– Ладно, извините. По-моему, ничего сложного: я хочу, чтобы коробка «Молочной косточки» была у меня под рукой в спальне. Если Эдварда угостить промасленным попкорном, у него будет расстройство желудка, а иначе я бы слова не сказал. Не подумайте, что я собираюсь сам жрать печенье, но Эдвард очень чувствителен к жирному, а я в доме один, и если его вырвет, то убирать мне. Больше некому, я совсем один, один-одинешенек, как будто все… сбежали от меня, что ли, я всех лишился и вот теперь стою и вопрошаю: куда все подевались? Где вы? Боже мой, чем я так сильно провинился?
Голос его осекся, Мэйкон бросил трубку. Уставившись на телефон, потер лоб. Он сказал ей свою фамилию? Или нет? Не вспомнить. Господи, пусть он не успел назваться!
Он явно дошел до ручки. А теперь надо взять себя в руки. Первым делом – долой спортивный костюм. Это какое-то проклятье. Мэйкон хлопнул в ладоши и направился к лестнице. В ванной стянул с себя спортивный костюм и кинул его в душевой поддон. Вчерашний костюм, все еще влажный, висел на перекладине шторы. Наверняка к вечеру не высохнет. Промашка. Надо же так свалять дурака! Еще чуть-чуть – и он превратится в жалкую личность, какую иногда встретишь на улице: немытая, небритая, нечесаная, затрапезно одетая, она бредет бесцельно и что-то себе под нос бормочет.
Нарядившись в белую рубашку и брюки хаки, Мэйкон понес непросохший костюм в подвал. Пожалуй, зимой он сойдет за теплую пижаму. Мэйкон положил костюм в сушильный агрегат, вернул на место откачной рукав и задал режим сушки. Лучше потратить немного электроэнергии, чем впадать в отчаяние из-за сырого спортивного костюма.
У входа в подвал заскулил Эдвард. Пес оголодал, но не отваживался самостоятельно сойти в подземелье. Увидев Мэйкона, он распластался на верхней ступеньке, всем своим видом выражая мольбу.
– Трус! – пристыдил его Мэйкон.
Он