Доктор надел темный плащ, спустился в сад и подошел к сплошному дощатому забору, разделявшему владения Градова и Хрипунова. Здесь он потянул на себя слегка закрепленную доску, которую они с Маратом совсем недавно вынимали, проник на участок соседа. Покойного соседа… Н-да. Постоял, прислушиваясь. Лишь ветер взвывает в кронах уцелевших сосен. Градов принялся шарить в темноте возле бани…
Тонкий пластиковый шнур он нашел быстро, оборвал его и кинул конец ко входу в баню. Пусть, в случае чего, какой-нибудь умник придет к глубокомысленному заключению, что покойный Хрипунов проводил себе в баньку параллельный аппарат.
Перебравшись на свою сторону, Градов тщательно заделал дыру в заборе, подобрал «свой» конец провода и двинулся к коттеджу, по пути сматывая шнур. Теперь ничто не говорило о его участии во вчерашней трагедии – даже косвенном.
Градов подошел к своему двойному кирпичному гаражу, проверил запоры, зевнул и пошел домой – спать, спать…
Глава тридцать четвертая
Никак не спалось Вере Ильиничне Ардашкиной. И вот почему: ей вдруг пришел в голову дурацкий вопрос – а чем она, собственно, занималась с пяти до восьми вечера?
Стоп. Она же видела, как к Хрипуновым подъехала «Волга» и из нее вышел статный военный, который и прежде бывал в гостях у Марата Петровича. Так, с этим все ясно. А что было потом? А потом этот военный уехал.
Нет, не так! Сначала на «мерседесе» подъехал Марат Петрович, и она еще обрадовалась, что начнется скандал. Даже пропустила по этому случаю внеочередной стаканчик текилы. А потом что? Куда делся «мерседес» Хрипунова? А никуда – вон он стоит внизу, у калитки. А черная «Волга»? В ней уехал военный. Она это точно помнит. Вышел на крыльцо в шинели, огляделся, быстро сел за руль и отчалил, даже не включив фары.
Но действительно ли она слышала выстрелы? Да, похоже, слышала. Но вот что хорошо было бы выяснить… Почему звук первого выстрела отчетливо звучит в ее памяти, а второй запомнился как-то приглушенно? И почему ее правый указательный палец так отчетливо «помнит» холодок спускового крючка? А? Или это напоминает о себе крючок калитки, который никак не хотел поддаваться ее пальцам?
Нет, так можно сойти с ума… Где пистолет? Она же спрятала его в комод под зеркалом, там лежало постельное белье.
Вера Ильинична опустилась на пол, выдвинула ящик комода и принялась шарить. А потом бессильно, уродливо заревела – пистолета на привычном месте не было.
И вдруг успокоилась. Чего реветь-то? Она ведь уже все заранее решила. Вера Ильинична наполнила бокал и вновь подошла к окну,