– Да, но если бы ты меня не перебивала, то поняла бы, что я имею ввиду. Порой помощь, которую мы оказываем другим людям – содержится не в конкретных действиях…
– А в чем же? – снова перебила она меня с набитым ртом, – вот я жертвую деньги, помогаю бездомным, кошек повсюду собираю и собак, о какой помощи еще может идти речь? Мне бы кто помог.
– Вот в этом и вся ваша проблема! Вы думаете, что важны только дела и не заглядываете внутрь, и вокруг своего самого близкого круга, вот к примеру когда ты последний раз говорила своим родным, что любишь их?
– Да им плевать на это, они всегда как-то шарахаются от любого проявления любви и внимания, это не принято в моей семье, считается диким.
– А какая разница, как они к этому относятся? В этом то все и дело. Вы думаете, что делая добрые дела или помогая кому-то. Вам обязательно за это что-то должны: поблагодарить, засчитать галочку, подгладить по голове, в то время, как все, что от вас требуется – это любить. Все, больше ничего.
– Если ты такая умная, что же все это не воплотишь?
– Потому что мне не справиться без тебя и я прошу твоей помощи, но мне нечего дать тебе взамен.
Ко времени нашего диалога, Элис уже забиралась в свою кровать, надевая тёплую пижаму.
– Ты зануда, – проговорила Элис, – а как я могу тебя называть…? У тебя ведь должно быть имя…
Я задумалась.
– Не знаю, ведь я часть тебя, разве у меня может быть какое-то другое имя…? Разве мы не часть единого целого… Ты поставила меня в тупик..
– Знаешь, что я поняла? – спросила меня Элис, – ты любишь все усложнять, а я люблю все упрощать, значит мы уже не одно и то же, но дополняем друг друга и без тебя не было бы меня, так как и без меня тебя бы не было… Что если мы будем звать тебя Силлэ?
– Нет, ну это как-то глупо. Мое прежнее имя мне нравилось куда больше.
– В смысле – прежнее? Элис?
– Нет, мое прежнее имя, в прежней жизни…
Эллис подскочила на месте и поднялась из положения лежа.
– То есть это как? В прежней жизни? О чем это ты?
– Ну вот, как всегда… Зря я тебе это сказала.
– Что значит – как всегда?
Эллис была на взводе. И было не совсем понятно, от чего именно она на взводе. То ли от меня в целом. То ли от того, что я еще где-то когда-то жила… Не понимаю. Ведь она сама хотела, чтобы ей помогли, чтобы пришли ей на помощь, а теперь она дергается и отвергает ее. Да уж, людей сложно понять.
– Почему ты так нервничаешь? – спросила ее я, – такое чувство, как будто я живу внутри закостенелого человека преклонного возраста, чьи устои и убеждения похожи на бетонную нерушимую стену… хочешь сказать, ты сама об этом никогда не думала…
Элис молчала, вперив свой взгляд