– Хорошо, работа…. дом….
– Чай будешь?
– Нет, спасибо.
– Как у тебя со временем?
– Через час надо выйти на связь по скайпу с редакцией, – соврал я.
– Отлично! – обрадовался Боря. – Я займу минут сорок твоего времени.
Только сейчас я заметил, что Борис пьян.
– Что-то случилось?
– Да. У меня случилась большая радость. Сегодня мне позвонили из союза писателей. Я принят….
– Куда? – спросил я не своим голосом.
– В союз писателей России, – невозмутимо ответил Боря.
Изо всех сил я пытаюсь не показывать своего удивления, но, видимо, получается у меня неважно.
– Что у тебя с лицом? – спросил Боря. – Ты не рад за меня.
Меня как будто обухом оглушили. Как Бориса могли принять в союз писателей России? Это уму непостижимо. Ни один редактор ни одного издания не принял его стихов. Один раз в жизни Борю напечатали в местной газете, только потому что он знаком с главным редактором. Это стихотворение висит теперь в прихожей, чтобы каждому входящему в дом было видно: здесь живет поэт.
Я кое-как оправился от шока. Пытаюсь сделать вид, что рад за Борю.
– Подожди минуту, – сказал он и поднялся по лестнице на второй этаж.
Я снова остался один в огромном зале, внутри которого с легкостью поместился бы еще один дом. Желание уйти усилилось. В таких хоромах я чувствую себя некомфортно, а еще и новость, которую сообщил Боря, все еще звучит в голове. За деньги можно купить многие вещи, но читателя не обманешь. Впрочем, это не мое дело.
За спиной послышались торопливые шаги – это Боря спускается по лестнице. Он успел переодеться в серые брюки и рубашку лососевого цвета и сразу стал похож на чиновника местной администрации.
– Это моя поэма! – торжественно объявил он, показывая какие-то листы.
– О чем она? – спросил я.
– О России. О том, что жить так дальше нельзя, о маленьких пенсиях, о том, что довели народ до жалкого существования.
Я смотрю на этого великана, с трудом сдерживая смех. Дом, стоимостью восемь миллионов рублей, автомобиль от известного немецкого производителя, недвижимость в Сочи и сеть магазинов, – и вдруг проснулся голос сострадания…. Лицо Бориса заметно порозовело, видимо, он выпил еще для смелости, когда поднимался за рукописью.
Я обреченно устраиваюсь на диване, понимая, что быстро уйти не получится.
– Слушай, – говорит Боря и начинает читать.
Борис решил наказать меня искусством по полной программе. Он начал проявлять актерское мастерство, жестикулировать, всячески обыгрывать свой текст. Напустив на лицо мировую скорбь, Боря показывает, что печалится не только о России-матушке, но и обо всем человечестве. Промелькнули строки, в которых он обозначил проблему