Проснулась я оттого, что мне пить сильно захотелось. Свет уличного фонаря падал в окно, и я с вдруг с удивлением увидела перед своим лицом чьи-то ноги. Я попыталась их отодвинуть, но спинки стульев мне не позволили развернуться как следует. Такая неудача меня немного опечалила, и я в отместку лягнула того, чьи ноги почти уткнулись мне в лицо. С той стороны раздался жалобный стон. Я поняла, что попала. Тогда с чувством определенного удовлетворения я встала и, не удостоив своего нечаянного противника даже взглядом, с высоко поднятой головой вышла в коридор.
Включила свет. Моим глазам предстал ужасный бардак. На журнальном столике – пустые бутылки, остатки пищи, заполненная окурками пепельница. В кресле и на диване громко храпели два человека. Я присмотрелась. Узнала! Это были дядя Ваня и Паша. Но как они в экспозиции-то оказались? Их что, выгнали обоих из дома? Я понимаю, бомжики и все такое, но ведь музей – это святое! Главное, чтоб об их ночевке не узнал Наливайко. Тут же попрет с работы. Эх, ребята, ребята! Как же вы до такой жизни докатились?
Интересно, где Тамара Ивановна? Мы ведь с ней сегодня работали в экспозиции в паре. Я вспомнила, как давеча сильно устала, и ноги тут же стали предательски подкашиваться. Ах, какие же вы у меня хитрые и чувствительные! Ждали своего часа. Но я от своих намерений не отступила. В горле жутко пересохло. Однако воды я почему-то нигде не обнаружила. Такое впечатление, будто я оказалась в пустыне. Пришлось идти дальше. С жаждой не поспоришь.
Зато во втором зале я вдруг увидела любопытную картину. Ко мне спиной стоял какой-то человек и что-то пытался сделать с витриной. В полном недоумении я его окликнула. Мало ли что, может, ему помощь какая требуется? Я-то в музее чувствую себя, как рыба в воде, а посторонний человек может тут и растеряться. Он медленно обернулся и почему-то неестественно громко вскрикнул. Потом, как в замедленном кинокадре, стал оседать на пол.
Я сообразила, что мне одной не справиться и позвала на подмогу Пашу с дядей Ваней. Те, к счастью, быстро очухались и чуть ли не вприпрыжку побежали. А у меня их человеколюбие вызвало уважение. Я даже немного расстроилась: зачем таких хороших людей нужно было выгонять из дома? Надо будет переговорить с Наливайко. Может, шеф войдет в положение и выделит мужикам какой-нибудь кабинетик в офисе для проживания? Тогда и на охрану, кстати, нам не придется тратиться.
Тем временем дядя Ваня достал из своего