– Ты учудила это перед сотнями серебряных… Людей, наделенных властью и влиянием, – зашипела она мне на ухо, обдавая лицо благоухающим дыханием. – Это единственная причина, по которой ты до сих пор жива.
Мои руки сжались в кулаки, и мне очень захотелось шарахнуть по королеве молнией, но не вышло. Элара знала, что я пытаюсь сделать, и рассмеялась мне в лицо. Звезды взорвались у меня перед глазами. Взгляд затуманился. Я только слышала, как шуршит, удаляясь, шелк ее платья. Способность видеть я обрела только затем, чтобы проводить глазами ее фигуру, сворачивающую за угол. В камере я осталась одна. Едва добралась до скамьи и растянулась на ней.
Полное изнеможение. Оно накатывалось на меня волнами, начав с мышц, а затем распространившись и по костям. Я всего лишь человек, а обыкновенные люди не выживают после таких потрясений. С изумлением я вдруг осознала, что на моей руке нет ленты-браслета. Ее сняли. Что все это может означать? Слезы жгли мне глаза, но я сдержалась и не расплакалась. У меня еще осталась гордость.
Я могу справиться со слезами, но не с вопросами, которые не давали мне покоя.
Что со мной будет?
Кто я такая?
Открыв глаза, я увидела стражника. Он стоял и смотрел на меня сквозь прутья решетки. Серебряные пуговицы на форме сверкали в слабом свете, но еще ярче сверкала его лысая голова.
– Вы должны сообщить моей семье, где я, – заявила я, приподнимаясь и садясь на скамье.
«По крайней мере я успела сказать, что люблю их», – подумалось мне.
– Ничего я делать не обязан. Мне приказали отвести вас наверх, – ответил стражник, но без раздражения.
Он был невозмутим, как колонна.
– Переодевайтесь.
Только сейчас я осознала, что на мне – все та же наполовину сгоревшая форменная одежда служанки. Стражник указал на аккуратно сложенную стопку одежды у прутьев решетки, а затем развернулся ко мне спиной, позволяя переодеться без нескромных взглядов.
Одежда была простенькой, но хорошего качества. Ткань оказалась мягче всего, во что я прежде одевалась. Белая рубаха с длинными рукавами и черные штаны, украшенные по бокам одной серебристой полосой. А еще мне достались высокие, до колен, начищенные до блеска сапоги. К чему такая роскошь, я не понимала. Кажется, мое непонимание становится прямо-таки возмутительным.
– Сделано, – проворчала я, с трудом натягивая второй сапог.
Когда я обулась, стражник развернулся. Звяканья ключей я не слышала. Впрочем, и замка нигде заметно не было. Я понятия не имела, как он собирается меня отсюда вытаскивать.
Но вместо того, чтобы открыть какую-нибудь потайную дверцу, стражник дернул рукой, и металлические прутья разошлись в стороны, выпуская меня. Этого следовало ожидать. Тюремщик…
– Магнетон, – взмахнув кистью руки, закончил за меня стражник. – Кстати, девчонка, которую вы едва не поджарили, – моя двоюродная сестра.
Я едва не закашлялась, не зная, что ответить.
– Извините.
Прозвучало