21
Деррида указывает: «Гуссерль говорит о лингвистическом или графическом теле как о плоти, о собственно теле (Leib), или некоей духовной телесности (geistige Leiblichkeit)» [там же, с. 110].
22
Деррида напоминает нам текст примечательной сноски Гуссерля: «Исторический мир, конечно, пока преддан как общественно-исторический мир. Но историческим он является только через внутреннюю историчность каждого отдельного индивида, и отдельного в его внутренней историчности с другими объединенными лицами. Здесь следует вспомнить то, что мы в беглых начальных размышлениях сказали о воспоминаниях и о постоянно заключенной в них историчности» [там же, сс. 143, 236].
23
Неразличимое единство цели и начала: мы начинаем с цели и целью полагаем начало. Важно понять, что это не диалектика начала и конца: конец удалён в бесконечность, бесконечность превращена в идею. Именно поэтому мы говорим не об эсхатологическом или просто логическом, но об историческом и его историчности.
24
Деррида напоминает нам о строгом различении Гуссерлем идеи и эйдоса, горизонта и сущности, и пишет: «Идея – это не Абсолют, существовавший сначала в полноте своей сущности и затем нисходящий в историю или открывающий себя субъективности, чьи акты ему внутренне вовсе не необходимы» [там же, с. 192].
25
«Здесь не место забираться в эти глубины» – заключает Гуссерль [там же, с. 244].
26
Отмежевавшегося, как известно, от трансцендентального проекта «Бытия и времени».
27
Смысл ставшего есть его становление-генезис плюс генезис самого смысла, а точнее, на фоне генезиса смысла.
28
Если существование требует соотнесения с настоящим, то бытийствование вполне свободно от этого. Бытийствовать можно как в модусе было (прошлое), так и в модусе будет (будущее).
29
Русский перевод, на который мы будем повсеместно ссылаться: Рикёр П. Память, история, забвение / Пер. с франц. – М.: Издательство гуманитарной литературы, 2004 (Французская философия XX века). 728 с. Далее – ПИЗ, с указанием страницы.
30
См. Бергсон. Материя и память.
31
«Мы всегда говорили, что общим для воображения и памяти является присутствие того, что отсутствует, а разъединяющим – с одной стороны, свойственное воображению отвлечение от реальности и видение ирреального, а с другой стороны, свойственное памяти полагание предшествующего реального» [ПИЗ, 72].
32
Он даже читает Фрейда через Бергсона, замечая, что «если говорить о психоанализе, то разрыв, возникающий между бессознательным как результатом вытеснения и бессознательным чистого воспоминания не является