– Почему вы не вызвали остальных? – медленнее, но куда отчетливее повторил он. – Там были и другие свидетели. Пусть не прямые, но все же мы были недалеко… Я уверен, что мы могли бы помочь расследованию, – он вскинул голову и встретился с ней глазами.
Страх кольцом удава стиснул мое сердце. Я вспомнила голоса Джейка и Майка совсем недалеко от того места, где все произошло. А еще и этот дурацкий камень, который его угораздило заметить… Если он вмешается, то дело может кончиться плохо. К тому же, несмотря на разногласия, он наверняка попытается выгородить своих. Иначе зачем ему в это лезть?
Секундная растерянность и колебание, отразившиеся в глазах миссис Джеймс, сменились радостной вспышкой. Должно быть, ее озарила та же догадка. Было заметно, что она побаивалась его реакции на то, что не выполнила его просьбу об участии Уилла, и теперь испытала видимое облегчение от того, что Джейк не держит на нее зла.
– Мне кажется, мы об этом не подумали… Но в свете вашего предложения мы, конечно же, все взвесим и вынесем свое решение. Спасибо, мистер Хэртфорд, – она окинула его почти любовным взглядом, в котором вспыхнуло прежнее восхищение. Джейк снисходительно кивнул.
На душе у меня заскребли кошки. Я поискала глазами Майка, но он задумчиво разглядывал бывшего товарища по команде.
– Почему она ничего не сказала о твоих ранах? – зло процедил Уилл, когда построение на этой ноте завершилось. – Или о тех неделях, которые ты провела в больнице?
– Ты забыл, о ком говоришь, Уилл, – вздохнула я. – Для нее не существует никого, кроме ее любимчиков-красных.
– Мне это тоже кажется не совсем… не совсем честным, – тихо пролепетала позади нас Джин.
Я поблагодарила ее грустной улыбкой, а Уилл вскинул сумку и молча прошел мимо нее в сторону лестницы.
Джин сникла.
– Не обращай внимания, это пройдет, – заверила я, замечая, как она провожает его глазами. – Рано или поздно он поймет. Думаю, ему просто нужно время.
Отвернувшись, она горько вздохнула.
Когда все расходились, я случайно заметила мимолетный взгляд, которым незаметно для остальных обменялись мистер Честертон и мой кузен. Странный, непонятный, явно не предназначенный для посторонних. Будто два сообщника. Что бы это все значило?
Слова миссис Джеймс сделали свое – красные на время забыли о своих разногласиях и обратили свой гнев на меня. Походы в столовую превратились в сплошное мучение: не имея возможности меня тронуть, они, возглавляемые Эриком и Диланом, изливали на меня нескончаемый поток гадостей и оскорблений. Не настолько громких, чтобы заметили учителя, но достаточно различимых для меня.
Теперь доставалось и Уиллу, который всегда был рядом.
– Я тебя предупреждала, что общение со мной усложнит тебе жизнь, –