– Я сама его взяла. В одном из кабинетов в подземелье, не помню в каком, – быстро выпалила я, боясь, что кто-нибудь меня прервет. – Я случайно туда зашла, когда искала туалет, и увидела этот флакон. Я решила, что он может мне пригодиться. Поэтому присвоила его.
Розовощекая миссис Прингс охнула. В тон ей за столом раздались несколько громких осуждающих возгласов.
– Весьма глупое решение, мисс Леран, – впервые за время этого разговора миссис Джеймс подала голос. И был он суровым и обещающим наказание. Словно и не было уже того волнения, которое владело ею вначале и которое ей почти удалось скрыть от остальных.
– Я же говорил! – мистер Броуди резво повернулся к директору, будто мои слова только подтверждали его правоту. – Я же говорил! Поэтому послать ее на соревнование было самым правильным решением…
В медовых глазах мисс Белл светились растерянность и непонимание, но я избегала смотреть на нее и очень надеялась, что она сама вдруг не решит признаться. Это бы все испортило.
– Вам не просто запрещено совать свой нос, куда не просят, но и трогать вещи, которые принадлежат школе, – снова процедила миссис Джеймс. Прощение, заслуженное ею в глазах директора благодаря мистеру Броуди, вернуло ей прежнюю уверенность и снова подчеркнуло ее незыблемый авторитет в глазах остальных. – Кража того, что вам не принадлежит – только вам могло прийти такое в голову. И могу вас заверить, что вы за это как следует заплатите.
– Думаю, этот поступок вряд ли должен нас удивлять, – скользким голосом заметила Стефани Аттвуд, элегантно дергая оголенными из-под платья плечиками. Жест, который должен был выражать омерзение. – Чего еще можно было ожидать от такой, как она? – она покосилась на мою синюю форму.
– И тем не менее, никто из ее прекрасно воспитанных одноклассников никогда бы не опустились до такого, – желчно прервала ее миссис Джеймс. – Низость, подлость и постоянное стремление к вранью – это скорее ее врожденные черты. Которые будет не так-то просто искоренить.
– Но уж вы-то преуспеете, Патриция. Я в этом ничуточку не сомневаюсь, – злобно хихикнул мистер Броуди, льстиво наклоняясь к ней. Не знаю, как она только умудрялась выносить этот тухлый смрад из его рта.
– Простите, мадемуазель Леран, – кашлянул Карл фон Рихтер, прикрывая рот кулаком, – вы сказали, что не помните, в каком кабинете это было?
– Нет.
– И это… редкое лекарство лежало просто так? У всех на виду?
– Да.
– Кхм… как странно, – пробормотал он.
Но, к счастью, никто не обратил на это внимания. Получив возможность, мистер Броуди продолжил громко поносить меня, призывая к немедленной каре. Ему вторила Стефани Аттвуд, и вставил пару нейтральных комментариев мистер Ротланд.
И только учитель смотрел на меня так, будто я разбила ему сердце.
– Мы решим,