Астрахань, столица восставших, продержится еще чуть менее года.
…Вероятно, не все российские подданные разделяют убеждение Екатерины в том, что она избрана императрицей «по желанию всех…». Забавно, что и Степан Разин, и Емельян Пугачев родились, с разрывом около 112 лет, в одной и той же казачьей станице Зимовейская (Зимовейко). Ныне эта деревня покоится на дне Цимлянского водохранилища, в Волгоградской области.
Пугачев участвует в Семилетней войне с Пруссией, русско-турецкой войне 1769—1774 года, заболев, просит отставки, не получает ее, и скрывается от властей. Его арестовывают, но казак бежит в Новороссию (ныне Луганская область), оттуда, по совету старообрядца, в Польшу, где, заявив себя желающим вернуться к нормальной жизни раскольником, получает паспорт и вид на жительство в Мечетной слободе (позже – г. Саратов, у притока Волги). Здесь, в разговоре с участником недавно подавленных казачьих волнений он, возможно, неожиданно для себя, так, вкользь замечает; «Я-де вить не купец, а государь Петр Фёдорович, я та-де был и в Царицыне, та Бог меня и добрыя люди сохранили, а вместо меня засекли караульного солдата, а и в Питере сохранил меня один офицер». По доносу, Пугачева арестовывают, он снова бежит, к своему давнему другу, отставному, потому вольному солдату Степану Оболяеву. Емельян вновь называется Петром Третьим и просит Степана свести с зачинщиками прошлого восстания. Народ, недоволен, в частности, припиской государственных (деревенских) крестьян к казенным и частным заводам. Екатерина Вторая запрещает крепостным жаловаться на помещиков. Веет слух о переводе всех крестьян «в казну», где житье действительно, лучше, либо даже указе о вольности, составленном репрессированным Петром Третьим. Осенью 1773 года появляются первые последователи. Вместе они ищут грамотного человека для составления «царских указов», но, в Мечетной Слободе Пугачева опознают. Ему удается скрыться, хотя друга, Оболяева и берут под стражу. В условленном месте, на постоялом дворе, будущего водителя вольных людей ждут новые знакомые, вполне расположенные к началу, или, точнее, продолжению восстания яицкие (река Яик позже переименовывается в Урал) казаки. В их составе, со временем появляются и годные к составлению указов, грамотные люди. Емельян Пугачев сознается вдруг, что он вовсе никакой не император Петр Третий, и получает такой ответ: «…вить-де мне в том нужды нет: хоша ты и донской казак, только-де мы уже за государя тебя признали, так тому-де и быть». Маховик восстания начинает раскручиваться. Сам Пугачев может уже не руководить войском «в ручном режиме», казацкие старшины прекрасно устраивают все сами. Часто они совершенно превышают свои полномочия,