– Мне нужны деньги, – без перехода, какой-либо паузы и очень резко вдруг произносит Рахиль.
– Сейчас принесу, – Ксения выходит в другую комнату, открывает ящик письменного стола, берёт потёртую, ветхую косметичку, достаёт из неё три бумажки по сто долларов и тощенькую пачечку пятисотрублёвых купюр. Возвращается к Рахили.
– Вот.
– Что это ты мне суёшь?
– Ну, ты ж сказала, нужны деньги.
– Ха!
– Что означает твоё «ха», хотела бы я знать?!
– Ой, не могу! – Рахиль давится смехом. – Святая простота! Мне нужно много, очень много денег!
– Да на кой они тебе?
– Я организовала негосударственный Центр психологической помощи для пострадавших во время террористических актов и для родственников погибших.
– Ты? Не может быть! Неужели в Израиле подобных организаций нет?
– Есть десятки.
– Ну и?
– А нужны сотни по всему миру.
– Да ты всегда, как чёрт от ладана, шарахалась, если предлагали вступить в партию, профсоюз или…
– Сравнила рыло с топором!
– Грубиянка.
– И в России тоже организую. Вот для чего нужны деньги.
– Ага.
– Что означает твоё «ага»?
– Ага – это то же, что твоё вечное «ха».
Подруги дружно расхохотались. Утирая слёзы, выступившие на глазах, Ксения решительно произносит:
– Будут.
– Кто?
– Не кто, а что.
– Ограбим банк?
– Что-то в этом роде. Сядь и послушай внимательно. Не перебивая. На днях мои хозяева сделали очень странное предложение, – но договорить Ксения не успела, раздался резкий и длинный звонок.
– Кого это черти принесли, – идя открывать, ворчит Рахиль, – как всегда на самом интересном месте.
Она распахивает дверь. На пороге Мара, Йоська и весь их «выводок» от мала до велика – шесть мальчишек в чёрных лапсердаках, на макушках кипы, а вдоль чумазых мордашек вьются пейсы.
– Мама! Ты жива?!! – кричит Мара и бросается к матери, чтобы обнять. Но не тут-то было, Рахиль делает шаг назад, выставив вперёд руки.
– Спокойно. Страсти-мордасти оставим на потом. Сначала объясните, как вы тут оказались?
– Ксюша.
– Ну?
– Дала телеграмму.
– И что в ней?
– Немедленно приезжайте.
– И всё? Это ещё не повод срываться с места…
– Рахиль, может, вы нас в дом пустите? Дети устали, голодны и не мыты, – вступает Йоська.
– Дети? Какие дети? Я тут не вижу никаких детей, одних байстрюков!
Шестёрка с визгом повисает на Рахили, она не выдерживает их веса, падает на пол, обнимает всех поочерёдно. Сущая куча-мала. Мара с мужем втискиваются в квартиру.
Вся семейка за обеденным столом. Дети стучат ложками по тарелкам.
– У вас же нет кошерной еды! – возмущается Йоська.
– Ходи голодный, – тут же