– Ха! Во что ты превратился, Ваня? – притворно возмущается Рахиль. – Не о такой судьбе мы с Ксюшей мечтали, когда выцарапывали тебя…
Но не заканчивает фразу, отец Иоанн перебивает.
– Из детского дома, больного, в чесотке и чирьях, – смеётся отец Иоанн, – ты, мама Раша, неисправима, ну сколько можно повторять одно и то же из года в год?!
– Мой руки и за стол, – вступает Ксения.
– И не забудь помыть уши, – вторит ей священник.
Иоанн выходит из ванной, садится к столу.
– А что, других гостей не будет?
– Придут, запаздывают, – Ксения садится напротив, подпирает ладонью щёку и смотрит на молодого человека с умилением.
– Где попадья твоя? – спрашивает Рахиль.
Ксюша под столом бьёт подругу по ноге.
– Чего толкаешься?
– Замолкни, – отвечает Ксения.
– Чегой-то ради?
– Неужели ты ей не сообщила? – обращается Иоанн к Ксюше.
– Бросила? Сбежала к другому?
– Замолкни, Рашка!
– Да что случилось, чёрт подери!
– Не ругайся, мама Раша, грех. – Иоанн встал, отвернулся к окошку.
– Ну-ка, немедленно говори!
– Умерла Маша при родах, – глухо, не оборачиваясь, – ещё в пошлом году.
– Мальчик мой! Почему от меня всегда всё скрывают?
Рахиль вскакивает, обнимает спину Иоанна.
– Ребёнок тоже погиб?
– Слава Богу, с маленькой Машей всё в порядке.
– И где она, с кем?
– Одна послушница помогает, приходит, когда я должен отлучиться.
– Значит так, – Рахиль полна решимости, я заберу девочку с собой. Моя наседка обожает детей. Да и я ребёнка на произвол судьбы не брошу.
– Нет. Спасибо. Я сам.
– Ну, что ты можешь? Ты ещё совсем неопытный! Всё, вопрос решён.
– Умерь пыл, воительница, – вступает в спор Ксюша, причём с несвойственной ей жёсткостью – Ваня давно уж вырос и в наших советах не нуждается.
– Не нуждается, – словно эхо, с тоской произносит Рахиль, – не нуждается…
– Ах, вы, мои дорогие мамы! – Иоанн обнимает женщин, он уже вполне овладел собой. – Кормить-то будут сегодня?
– Будут, потерпи. А у вас, православных, сейчас не пост?
– Нет, у нас можно всё есть, а у вас, иудеев?
– Так я ж безбожница!
Раздаётся звонок в дверь. Рахиль вскакивает, бежит открывать. На пороге Звягинцевы.
Натура.
Польша. Небольшой приграничный городок. Ухоженный, словно умытый. Квадратное здание из гофрированного металла, раскрытые настежь ворота, внутри две фуры, погрузка картонных больших коробок почти закончена. Водители в ладно пригнанной синей форме подписывают документы.
– Янек, позвони на фирму, что мы выехали, – первый