– Сразу после войны? – спрашивает отец Иоанн.
– В конце шестидесятых. Вы, москвичи, уже карточек в глаза не видели, а мы…
– Ну! Запел свою песню, расцвёл пышным цветом комплекс провинциала, – фыркает Любаша.
С улицы доносится вой автомобильной сигнализации. Звягинцев вскакивает. Перемена в его облике поразительна – от сентиментальной «расслабухи» ни следа: челюсть вперёд, глаза бешеные, выскочил вон из квартиры, как ветром сдуло. Хозяйки и гости приникают к окнам.
– Ой, ой, ой! – Любаша мечется возле окна и голосит, – Убивают! Милиция! Помогите!
Натура.
Двор. Возле подъезда драка. Звягинцев дерётся с двумя парнями неумело, но яростно. Выбегает из подъезда отец Иоанн, за ним несутся Ксения и Рахиль. Любаша застывает на пороге, не переставая взывать о помощи, картинно заламывая руки. А вокруг – ни одной живой души. В окнах не торчат любопытные. С лавочек «сдуло» влюблённых. Хоть изорись – никто не поможет.
– А ну, прекратить, – орёт Рахиль.
Отбросив Звягинцева куда-то в кусты, парни в кожаных куртках и шнурованных до колен ботинках переключают своё внимание на «подкрепление».
– О! Глянь, брат, кто к нам пожаловал!
– Баба Яга!
Рахиль в этот момент и впрямь похожа на ведьму – буйные её волосы выбились из причёски, разметались во все стороны, глаза кажутся ещё больше и блестят, отражая свет фонарей. Она приближается медленно, чуть пританцовывая. Парни в чёрных куртках рассматривают Рахиль, словно диковинку, не замечая, как Ксюша за её спиной резким движением выдёргивает из кармана руку, на которой намотан широкий армейский кожаный пояс с большой металлической пряжкой.
– Цып, цып, курочка, – подзывает к себе один из парней Рахиль, – сейчас я тебе шейку сверчу, а потом зажарю.
– Не разжуёшь. – Рахиль прямо-таки шипит от ярости.
– Чего?
– Мясо старое.
Тут только второй парень замечает отца Иоанна, который стоит чуть позади, стоит тихо, неподвижно, только губы шевелятся, да рукой поглаживает крест, висящий поверх рясы.
– Да брось ты эту мочалку, глянь, мужик в юбке. А ну, давай сюда крест, педик гнойный.
Рахиль делает ещё пару шагов и попадает прямо под свет фонаря.
– Жидовка?! – истерически, прямо-таки восторженно вопит парень.
– Повезло тебе, свинья! – Рахиль делает ещё один шаг, подходит почти вплотную, парень делает шаг назад.
– Убью!
Рахиль подаётся назад, парень, уверенный, что она испугалась, замахивается. Рахиль поднимает колено и со всей силы бьёт его между ног, а Ксюша в этот момент опускает парню на макушку тяжёлую пряжку ремня. Из кустов выползает очнувшийся Звягинцев – костюм в клочьях, галстук в лоскутах, лицо в синяках.