– Да, конечно, – Вован переключает на нее равнодушный взгляд и кивает, а потом склоняется ко мне и шепчет, посмеиваясь. – Че, влюбился?
– Для тебя спрашивал, – бурчу я, не в полный голос, но достаточно громко. Подсознательно, наверное, хочу, чтобы Римма Семеновна это услышала. Мне еще с ней работать. И как мистеру АСИ теперь гораздо чаще. Бля.
Хостес приводит нас в отдельную ВИП комнату за матовой стеклянной стеной, за которой вся мебель и посетители сливаются в единую массу разноцветных пятен. Здесь стоит небольшой овальный стол, максимум для восьмерых, но нас будет всего четверо, поэтому места предостаточно. На столе уже стоят бокалы и тарелки, какие-то закуски, цветы, ведерко с шампанским. Мне сразу хочется виски, самого горького.
– Располагайтесь с удобством. Возможно, у вас есть пожелания? Аперитив? – улыбается хостес и хлопает на меня наращенными ресницами кокетливо.
Они всегда все с нами заигрывают. Сюда вообще, кажется, приходят работать только ушлые девицы и лишь для того, чтобы зацепить какого-нибудь «папика» или его сынка. Мда, Римма Семеновна сюда точно не вписывается. И зачем ей это? Копит на что-то? Не думаю, что у нее настолько низкая зарплата, чтобы с голоду помирать.
– Спасибо, мы дождемся остальных, – отвечает за нас обоих брат.
Я хотел было виски попросить, но теперь передумал. На взгляд хостес отвечаю качанием головы. И она уходит.
Для нас с братом приготовлены два полукруглых кресла у стены. Еще два по краям: для папы и мамы.
– Откуда ты знаешь Римму Семеновну? – падая в кресло, что ближе к окну, спрашиваю я. Коробку с вагиной кладу под, чтобы поменьше палиться. Папа поймет, а перед мамой стремновато.
Вован садится рядом и тянется за салатом. Ест прямо из общей пиалы.
– В студенчестве тусили в одной компании, – из набитого рта кусок базилика валится обратно в салатницу. Мама бы его самого за такое в этот салат покрошила.
– У вас че-то было? – я приподнимаю бровь и зырю на брата во все глаза. Не хочу пропустить что-нибудь важное, деталь, которая покажет суть.
И он, действительно, как-то странно замолкает. Всего на пару секунд, но очень подозрительно. Взгляд пространный, не сфокусирован ни на одной точке, скорее, вглубь себя. Брат проглатывает то, что жевал.
– Ничего не было.
– Точно? – щурюсь, как Зефирка на Барха, когда уже знает, что он нашкодил, а он отпирается.
И снова заминка. Миллисекундная, но я ее улавливаю. Чувствую себя профайлером восьмидесятого уровня.
– Точно, – Вован кивает и запихивает в рот какую-то красную херь, то ли вяленый помидор, то ли чью-то печень. Выглядит омерзительно.
Я решаю не есть этот салат.
– Не верю. Че-то было, – хлопаю ладонью по подлокотнику и откидываюсь на спинку.
Брат разглядывает глиняные панно, которые разбавляют серые стены и тянутся от потолка до пола. Из них вырастают объемные растения. Стебли тесно переплетаются друг