– Никакая, – стойко ответил Олег. – Я считаю, что старик взаправду сильнейший игрок, только играет он против себя честно. И никто не сравнится с ним, потому что не знает он ни побед, ни поражений, беспристрастно, без стратегии, без предсказуемой логики, каждый его ход ломает любую продуманную тактику соперника, против его прямолинейного штурма не действует защита. Он, как кузнец, бьет молотом по наковальне – жестко и метко. Он не развращен наградами и не унижен бесчестьем, он сохранил себя в своем одиночестве.
Человек, которого захлестнул азарт или гонка за результатом, становится уязвимым. Кто хочет доказать свое преимущество, тот доказывает свое крушение. Победа порождает ненависть, а побежденный живет в печали, на острове счастья живет спокойный, отказавшийся от всего. Лучшее средство, чтобы не проиграть, – это победить самого себя.
Мат в четыре фигуры, мастер повержен, победили белые.
Superbia
Начало греха.
Олег сильно ударил и с треском вонзил прицельный шар, уверенно, как бы подтверждая свои слова делом. Еще один его шар замер в губах латунной лузы и через мгновенье опустился в кожаную сетку. Как шахматист из Хампи, он играл чисто и невинно, словно ребенок огромным колуном разрубающий здоровенные поленья, не боясь ошибиться, не боясь преодолеть.
– Прекрасная игра, Олег. Если бы ты участвовал в турнирах, то все призы были у тебя. – Ежели потерпел поражение от дилетанта, нужно достойно принять его превосходство, нужно или побеждать, или уметь дружить с победителем.
– Меня не прельщают награды. – Улыбаясь, он обнажил свои зубы. – Все это спортивная фанаберия. По-твоему, одни неполноценны, а другие их превосходят? А мы все сравниваем друг друга, оцениваем, все определяем по достоинству. Какое это сильное чувство – желание удовольствия от собственных успехов. И как ни начать с такого удовольствия себя и поступки свои считать мерилом доброты и примером для подражания. Кто хочет увековечить победу, должен забыть о ней, сразу как одержал верх. Только равноангельный способен внять похвалу без вреда, я унижаю в себе славу.
Забудьте про гравированные дипломы, золотые медали и кубки, мечите все в печь, пусть расплавится тщеславие ваше и высокомерие. Режьте ножницами грамоты свои, режьте мельче на кружочки для конфетти, смеясь, режьте в танце. Скоро бал!
Громоздясь орлом на унитаз,
Он мечтает о вселенской славе.
И, впадая в неземной экстаз,
Взглядом превосходства мир буравит.
Он царю всесветному под стать,
И свою здесь ощущая власть,
Так хотел бы в небо, там летать
И на целый мир с презреньем уповать.
И хоть царь, хоть раб во все века
на клозеты лазят, как на троны,
С задницей простого мужика,
с головою под размер короны.
Все грехи взаимосвязаны, они поддерживают друг друга,