Хэльвард сдержанно поздоровался и спросил, как здоровье Велимиры.
– Здравствуй, меня зовут Матс, – сказал его друг, подошедший вместе с ним, обращаясь к Велимире.
Он был среднего роста, очень худой. На фоне белой кожи и светлых растрепанных волос блестели ярко-голубые глаза. Но не весело блестели, а как-то печально и робко. По этому блеску Велимира тут же поняла, что у него непростая судьба, и ей стало жаль его. Он был одет в простую рубашку, изрытую заплатками, пожелтевшую от времени, но при этом без единого пятнышка. Сверху рубашки болталась шерстяная жилетка, такая же, как у Сумарлитра. Она была сильно велика, и от этого тело Матса казалось еще меньше и тоньше. На груди не сверкали металлические броши, как у остальных. Велимира протянула ему руку и улыбнулась.
– Я живу с Сумарлитром, ты знаешь его, – сказал он.
Велимира не скрыла радостного удивления. Старик путано рассказывал ей, что живет со своим воспитанником. Так вот кто это! Было приятно узнать, что Сумарлитр не одинок, что у него есть кто-то близкий.
Матс продолжил после паузы:
– Думаю, мы будем видеться, когда ты будешь приходить к Сумарлитру на уроки.
Велимира кивнула. Почему-то на душе было тепло. Друзья говорили о каком-то предстоящем празднике. Велимира решила не вмешиваться. Она еще раз оглядела четырех викингов. Кэрита снова не давала никому слова вставить в свой монолог. Слова сыпались из нее, как сыплются крошки из свежего хлеба. Похоже, она была не в состоянии остановиться, да и не хотела. Ее карие глаза блестели, но не грустно, как у Матса, а весело и игриво, как два огонька свечей. Бринхилд смеялась от души, Хэльвард изредка ухитрялся произнести пару слов, а Матс молчал, улыбался и кивал иногда. Его печальные глаза скользили по силуэтам друзей. Они надолго задержались на Кэрите, но, когда та поймала его робкий взгляд, он отвернулся.
Вдруг Бринхилд опомнилась и вспомнила о Велимире.
– Мы пойдем. Я обещала Велимире показать деревню, – сказала она.
Остальные понимающе кивнули, попрощались с новой знакомой и растворились где-то в толпе. А девушки пошли дальше. Бринхилд показывала Велимире дома и говорила, кто где живет, но Велимире все эти строения казались одинаковыми, а имена слишком сложными. Она снова вспомнила родную деревню, и печаль накрыла ее с головой. Она не слушала, что говорит ей подруга, и не заметила, как они дошли до края скалы, примыкающей к деревне. И тут перед Велимирой предстало лучшее, что она когда-либо видела за свою жизнь.
Это была небольшая бухта, окруженная с трех сторон обрывистыми скалами. Внизу у берега теснилась узкая полоска камней, дальше начинался склон, заросший молодой травой. Небо в тот день было серым и густым, солнце спряталось в облаках. Словно шелковая лента тянулась вода вдоль скал