– Какая неожиданная встреча! Алексей, дорогой! Сколько лет, сколько зим! – Раздался у него за спиной мужской голос. Нехотя обернувшись, Покровский недоброжелательно уставился на незнакомца, разглядывая того с ног до головы пронзительным взглядом. Высокая фигура в светло-сером костюме вышла из-за спины министра юстиции и предстала перед ним с широкой улыбкой на довольной роже.
– Разве мы с вами знакомы? – Спросил он холодно, прищурив глаза, и продолжая орудовать ножом и вилком, подцепляя сочные куски рыбы. Ему было неприятно, что кто-то осмелился прервать его трапезу.
– Конечно, вы могли и позабыть, – лукаво произнес незнакомец. – Все-таки прошло много лет с тех пор, как мы общались в последний раз. И было это … – он сделал вид, что припоминает, – когда нам торжественно вручали дипломы.
– Да, вероятно. Но я вас не помню, – отрезал Алексей Иванович и вновь склонился над тарелкой, в которой томился почти остывший лосось, давая понять, что разговор окончен.
Незваный гость пожал плечами, извинился, попращался и отошел. Забыв о нем сразу же, как только он исчез из поля зрения, Покровский прикончил салат, зачистив тарелку кусочком хлеба, за что непременно бы схлопотал от отца затрещину, будь тот жив. После салата ему подали мраморную телятину, запеченную под нежным горчичным соусом, со свежим отварным картофелем и десерт. Он оценил десерт по достоинству, заказав еще одну порцию. И теперь, сидя и сыто улыбаясь, неспеша попивал горький турецкий кофе, сваренный в турке специально для него, предаваясь теплой неге, окутавшей его, после такого славного ужина. Он уже собирался позвать официанта, чтобы расплатиться по счету, оставив щедрые чаевые, когда незнакомец снова появился перед ним.
В этот раз Покровский был в более благосклонном расположении духа и даже предложил ему присесть, чего обычно никогда не делал, относясь к людям с излишней осторожностью, понимая, учитывая его положение, он гораздо более интересен им, нежели они ему. Тем не менее, что-то заинтересовало его в этом незнакомце. Что именно, он и сам себе не мог объяснить.
– У меня есть не более десяти минут, – предупредил он, постучав пальцем по циферблату дорогих часов.
Теперь, когда мужчина сидел напротив него и свет падал ему на лицо, он не мог не заметить, как молод и подтянут был его собеседник. На вид ему можно было дать не более тридцати лет, и чем дольше он рассматривал его, тем тверже убеждался, что этот юнец никак не мог окончить университет одновременно с ним. Да и лица его, говоря по чести, Покровский не помнил.
– Как ваше имя, уважаемый? – Спросил он.
– Так и не узнаете меня? – Весело заметил незнакомец. – Стас Морозов. Диплом с отличием.
– Морозов? – Недоверчиво повторил Алексей Иванович и брови его взмыли вверх. –