Теперь всё моё бытие – это летящий клубок мыслей, воспоминаний, болезненных уколов совести. Я не оправдываю себя, не прошу прощения – мне просто некому это сказать. Нет слов, которые отменят мою судьбу. И нет воли, чтобы что-то поменять. Но, возможно, именно так выглядит первый надлом: жёсткий, неумолимый, который оголяет все нервы, чтобы ты, наконец, испытал свою жизнь в чистом виде – не скрашенную привычками, не зашторенную делами, а именно такую, какая она есть. Или была.
Я слышу последнюю мысль, плавящуюся в голове: «Это только начало…» – но какое может быть начало в смерти? И тишина, гулкая тишина, подобная вакууму, накрывает меня. Это и есть момент разрыва – когда я ушёл от прошлого, не достиг будущего и замер в бесконечно длинной паузе настоящего. Рваное, обрывочное, холодное настоящее, которое упорно держит меня ещё чуть-чуть в живых, чтобы я не смог сбежать от осознания.
Всё. Теперь – ничего. Я выпадаю из привычной логики событий, из плавного хода секунд. Ноль секунд. Замершая точка. Предчувствие бездны. Мир исчезает, как если бы задники сцены упали и обнажили чёрную пустоту за кулисами. И в этой пустоте – я, со всеми своими обнажёнными нервами. И я понимаю, что уже не вернусь. И в этом неизбежном – окончательная правда моего выбора.
1 секунда – Замедление реальности
Бывает, что мгновение вдруг превращается в полновесную вечность. Всего лишь одна секунда, а внутри неё умещается целая вселенная переживаний. Я думал, что эта секунда проскользнёт незамеченной – полёт же быстрый, от силы пара вдохов, – но как только я миновал точку «0 секунд», время разорвалось изнутри. Я по-прежнему падаю, но ощущение, как если бы кто-то снаружи нажал на кнопку замедленной съёмки. И это чудовищно и прекрасно одновременно: меня обволакивают детали, которые я никогда раньше не видел, да и не мог увидеть, потому что жил в спешке.
Освободившись от гнёта реальности, взгляд начинает выхватывать каждую мелочь, любую крошку бытия. Вот перед моими глазами проплывает едва заметная трещинка в стене верхнего этажа. В трещинке блекнут остатки облупившейся краски, и почему-то эта полоска, всего пару миллиметров, завораживает меня. Я смотрю сквозь эту трещину в чей-то заброшенный мир. Может, там, за бетонной стеной, люди живут, ссорятся, мирятся, завтракают, а я пролетаю мимо, и для них я – никто. Но в этот миг именно эта трещинка становится моей дверью в их обыкновенную жизнь, которой я никогда не ценил.
Следом скользит отражение светлого окна. Что-то вроде офиса или квартиры, а может, просто пустого чердака. В этом окошке танцуют солнечные блики, как радужные ленты. Мне кажется, я даже вижу тень, мелькнувшую на мгновение – чьи-то быстрые шаги. Человек, не подозревающий о моём падении, идёт по своим делам. Удивительно,