Перстень на столе вызывающе поблескивал серебром, хотя скорее всего это не серебро и даже не металл. А черный камень в центре вообще ни на что не похож, мутноватый, непрозрачный, неприятный.
Предложение… принять или нет? Гордость требовала отказаться и немедленно – лучше смерть, чем подобное подконтрольное существование, а разум не соглашался. Разум говорил, что другого подобного шанса не будет, что до определенного момента Карлу можно доверять, что, согласившись, Рубеус в конечном итоге выиграет не только жизнь, но и возможность повторного боя, а смерть всегда конечна.
Еще было обидно умирать, зная, что Карл останется жить.
Итак, да или нет?
Наглая серая крыса, вскарабкавшись на стол, села возле перстня, глаза бусинки с явной насмешкой смотрели на Рубеуса, усы нервно подрагивали, а сложенные на груди розовые лапки омерзительно походили на человеческие руки.
– Ну и что посоветуешь? Соглашаться или нет? Хуже ведь, все равно, не будет, правда?
Рубеусу вдруг показалось, что черный камень на мгновенье изменил окраску, а крыса, истерично взвизгнув, серым меховым шаром скатилась вниз.
Что ж, тоже своего рода совет.
Мир изменился.
Раньше мир состоял из запахов, мыслей и разноцветных образов, которые ускользали прежде, чем успевали оформиться во что-то конкретное. Некоторые были понятны и смутно знакомы, но большинство – нет. Иногда сознание начинало возмущаться, и тогда приходила боль. Или наслаждение, медово-желтое, тягучее, с легким привкусом печали об исчезнувшей в никуда структуре мира. Почему-то эти два факта были связаны, что вызывало смутное беспокойство, но затем из ниоткуда появлялась новая структура, чистая и дружелюбная, и беспокойство улетучивалось.
Сегодня все было иначе. Мир исчезал, сразу и целиком, вместе с запахами, мыслями и похожими на мелких суетливых рыбешек образами.
Рыбешки – это уменьшительно-ласкательная форма слова «рыба». Рыба – существо, обитающее в воде… много видов… съедобны… за исключением некоторых хищных представителей неопасны для человека.
Человек – это… он?
Он – человек. Факт вызвал смятение и вопрос: быть человеком хорошо или плохо? Возникновение вопроса противоречило правилам мира, но мир исчез…
Больно. Почему так больно? В голове горячо, мысли-рыбки размножаются, барахтаются, кусают друг друга… они хищные… а хищные рыбы опасны для человека.
Он – человек.
У него есть имя. Наверное, есть. Его зовут…
– Фома? Очнулся? Я знаю, что ты очнулся. Вы видели? Видели, он пошевелился? – Голос вспугнул вопросы, и сознание свернулось благодарным клубком.
– Это еще ничего не значит, камрад Ильяс. Движения подобного рода могут являться