– Нам нужно будет сделать ей мелирование и стрижку получше, – протянул Марко, заставляя меня обратить внимание не на внутреннюю панику, а на тот факт, что он снова смотрел на меня. – И эта одежда… – Его голос затих, но я почувствовала насмешку в его тоне.
Я взглянула на свое платье, задаваясь вопросом, что с ним не так, и, посмотрев на маму, увидела, что ее щеки раскраснелись. Она смутилась.
– И ей нужно будет набрать несколько килограммов, – продолжил Марко. – Мы не можем позволить ей выглядеть как уличный мальчишка.
Я поправляла платье, пока они продолжали говорить обо всем, что хотели изменить во мне, как будто меня вообще здесь нет.
Взгляд Марко все еще был сосредоточен на мне. Его глаза были так же холодны, словно внутри него была пустота. Дедушка говорил мне, что по глазам можно многое сказать о человеке.
Я не понимала этого до сегодняшнего дня.
Наконец Марко, казалось, закончил, взглянул на часы и выругался, увидев время.
– Мне нужно бежать на встречу. Марша отправит все документы, – бросил он, уже направляясь к двери.
– Прекрасно! – крикнула ему вслед мама. Она все еще говорила тем странным, чрезмерно возбужденным голосом, которого я никогда раньше от нее не слышала.
Марко остановился в дверях, глядя на меня.
– Оливия, принцесса, мы сделаем тебя звездой. У тебя будет все, о чем ты когда-либо могла мечтать, – сказал он с самодовольной улыбкой, прежде чем исчезнуть из комнаты.
– И ты станешь звездой, малышка, – процедила мама сквозь стиснутые зубы, без малейшего признака дружелюбия и счастья, которые были у нее всего секунду назад. – У тебя нет выбора.
Глава 1. Оливия, 19 лет
Я уставилась на фотографию на столике в гримерке, снимок с того дня, как я подписала свой первый контракт.
С того дня, как я продала свою жизнь.
Или, следует сказать, с того дня, когда мама подписала контракт. Потому что в девять лет я была недостаточно взрослой, чтобы сделать это самостоятельно.
На фотографии моя мать – Джолетт, как она хотела, чтобы я ее называла сейчас, – и я улыбались совершенно искренне. Она улыбалась, потому что собиралась заработать на мне миллионы. Я же… потому что она, казалось, впервые в жизни была довольна мной.
Я бы отдала все, чтобы вернуться назад во времени, прямо в тот момент, когда был подписан этот контракт. Я бы разорвала его и выбежала из комнаты. Я бы исчезла.
Мне было бы все равно, умру ли я. Потому что это означало бы… что я свободна.
Я с отвращением бросила фотографию, наслаждаясь звуком бьющегося стекла. Она не имела никакого значения для меня.
В райдере для гримерки, который я никогда в глаза не видела, вероятно, отдельным пунктом была прописана эта тупая, чертовая фотка, которая ждала меня в каждом городе и на каждом концерте.
Я