коту Васе,
которого я часто кусал за хвост;
коту Барсихе Первой,
которому устраивал бесконечные дурацкие фотосессии;
коту Тимке,
любящему спать у печки в доме,
незаметно пропадать и появляться из ниоткуда;
псу Топке,
с которым гулял по речке, по ночному посёлку
и которого постоянно примирял с Тимкой;
рыжему шпицу,
к которому однажды забрался в конуру,
запутался в цепи и заснул;
курам,
которых мне нравилось мять в руках,
отчего они убегали в картофельные заросли,
а я их искал.
Уверен: когда-нибудь мы соберёмся вновь…
– Что-то случилось?
– Просто искал тебя. Вот, возьми, пожалуйста…
– Красивые… Но они… они же искусственные, как и остальные в нашей оранжерее. Как одежда и еда… Они не пахнут. А живые пахнут, у них есть запах. Тонкий очень… не помню… Но я знаю точно, что очень, очень тонкий.
– Живые?
– Ты не знаешь, что означает «живые цветы»? Калиник, вот слушай. Все растения называют живыми, когда они растут из земли.
– Земля…
– Из почвы, понимаешь? Это такая чёрная масса. Она похожа на муку, только в ней ещё мелкие камушки и минералы.
– А-а… Как песок?
– Не знаю… Может, и как песок.
– Ты интересно говоришь. А расскажи ещё что-нибудь про живые цветы?
– Куратор мне объяснял, что если растениям дать солнце и дождик, они оживают. Если это у них отобрать, то тогда они… Цветы тогда…
– Я понял, Мавра. Возьми мой букет. Обыкновенный, пластиковый. И, пожалуйста, ты представь, что он живой, хорошо?..
Утро лета.
Титановую плиту, венчающую одинокий скальный остров в бухте Гертнера, медленно и как-то неловко покрывал коричневый снег. Последний раз снегопад приходил вчера и его внезапное ядовитое прикосновение ощутили восемь человек – весь состав очередного похода за новой кислородной партией. Экспедицию ждали, но она не вернулась, искали, но не нашли. Стало ясно: их больше нет. Куратор, спустившись с вершины острова, объявил о прекращении поисков. И не было глухих к беде в тот вечер…
На нашей планете осталось в живых около двухсот тысяч населения, спасшегося после мирового экологического кризиса. Среди этих последних найдутся и чиновники, и артисты, и врачи, и рабочие – те, кто до катастрофы стояли на разных социальных уровнях, зачастую безразличные друг к другу, и уравненные в итоге результатом своего же безразличия. Что имеют эти несчастные сегодня? Одежды мало, да и та изношена до крайности; питание состоит преимущественно из подземных насекомых, личинок, корешков, грунтовой каши да охлаждённого металлического сиропа. Большинство организмов на поверхности давно исчезли. Безопасно можно себя чувствовать только в глубоких шахтах и пещерах, заблаговременно