Я есть тот, кто снял с себя покровы тьмы и пришёл к Богу нагим; тот, кто вопреки воле и помыслам зверя сломал печати его; тот, кто имеет два ключа: от ада и от места Суда Божьего; тот, кто не откроет два замка, пока будут длиться полные земные муки всех неправедных царей и согласных с ними, даже когда Господь трижды повелит мне открыть их; тот, кому дано право крестить род человеческий, и имеющий для этого два ковша: золотой и платиновый. В золотом ковше вода, в платиновом – земля. Вода всем раскаявшимся, а земля всем иным. Горе тому, кто примет на себя дар ковша платинового, ибо это крещение дьяволом.
Обращаюсь к вам, ловцы людей, заявляющие о своих способностях видеть день минувший и день завтрашний, исцелять болезни, возвращать ушедших и призывать желанных; глядящие в изображения и тексты лживые и пророчествующие от них; все, принимающие протянутую руку нечистого ради интереса своего и привлечения удачи – не успокаивайте себя благополучным исходом. К чему заблуждения эти? Отвергнув испытания Царя Небесного, отца и друга нашего, примите испытания врага Христова. Знайте же: участь детей и внуков ваших и всех, кто дорог вам, не завидна. Несчастье станет их другом, матерью, сестрой, свахой и кормилицей. И в час, когда Михаил и Гавриил придут и скажут мне: «Сколько продлятся страдания людей этих? Слишком тяжелы и страшны они», – промолчу и закрою ладонью глаза архангелов, ведь подлинные страдания предстоят, когда оборвётся земная нить. Тогда увижу приближающуюся толпу тех людей и тотчас же откину в стороны ковши. И скажу толпе: «Что ж, пришли последние, потому что тяжела и велика ноша ваша. Не осталось воды, крещёные ею – в Царстве Божьем. Не осталось земли, крещёные ею – в вечной смерти. Нет ничего. Открываю для вас двери в огонь и за вами закрою их. Этот огонь и есть дар тем, кто называл себя Богом и называл себя сатаной. Но ведь никто не является равным им».
И вы, клевету почитающие за добродетель – дела ваши мерзки и бесполезны. Возвращаю во сто крат больше каждое слово и каждую букву, возвращаю вам ваше. Не говорите, что не знаю, ибо нет в мире вещей, которые были бы не известны мне. В одной руке моей золотой клинок, в другой глиняная чаша. Они – спасение ваше. Четырежды примите клинок в грудь свою, дабы показались ядовитые помыслы из пристанища своего; двадцать три чаши мёда горького выпейте, дабы усладить сердце своё. Возымеете лишь тогда право предстать на Суде Великом.
Однажды шёл я вдоль Евфрата. Воздух был раскалён, песок сиял ярче солнца. На берегу реки сидел ребёнок с длинными русыми волосами, в чёрном платье. Подойдя, я осторожно опустил руку на детское плечо. Дитя обернулось. Лицо его было гладким, как стекло и белым, как песок в этой местности. Но глаза не источали никакого света и напоминали бездонные сухие колодцы, а веки изрезали морщины, глубина которых сопоставима разве что с трещинами на поверхности пустыни. Ребёнок улыбнулся и показал на реку.
По бурным водам, сквозь пелену испарений, нёсся небольшой плот из перевязанных канатом брёвен, сверху на котором были закреплены железные бочки. Бочки громко стучали, издавая резкий и гудящий звук. Когда плот почти поравнялся с нами, из бочек вдруг выглянули косматые головы, похожие на человеческие. Увидев нас, существа начали просить о помощи, их лица при этом выражали неописуемую радость. Будучи поражённым от увиденного, я и не заметил,