Сидони на свободном французском попросила чай. Даже не глядя на Алексио, она чувствовала, что он слегка улыбается. Ее кожу покалывало, когда она опустила столик и взяла чашку с обжигающим чаем. Молодая женщина ощущала себя обнаженной в свободном полосатом топе, хотя под ним была надета майка.
Прежде чем она потянулась за кошельком, Алексио заплатил за себя и за нее. Не лучший жест, учитывая поджатые губы стюардессы. Правда, Алексио это не волновало.
– Спасибо. Это было не обязательно.
Он пожал плечами:
– Пустяки. Я только рад.
– К чему подобные проверки, если все знают, кто вы? – спросила Сидони. Он поднял бровь, отпив глоток кофе, и она поспешила уточнить: – Ну, вы понимаете, что я имею в виду. Та стюардесса явно делала все возможное, чтобы произвести на вас впечатление.
– Да, – согласился Алексио и поставил чашку на откидной столик. – Однако я никогда не предупреждаю, что полечу таким-то рейсом, и меня интересует не только поведение сотрудников, но и мнение пассажиров.
Сидони нахмурилась:
– Разве нет людей, которые могли бы сделать эту работу за вас?
– Сегодня мне нужно попасть в Лондон. Почему бы не воспользоваться этим?
Сидони видела, что он гордится своим бизнесом.
– Это умно, – заметила она. – Если кто-то решит вас критиковать, вы всегда можете сказать, что на себе испытали, каково это – летать на ваших самолетах экономклассом. И, – добавила она, развернувшись к нему, – это дает клиентам ощущение близости с вами. Вы – один из нас.
Алексио улыбнулся:
– И это тоже. Очень хорошо, студентка. Жалко, что вам пришлось уйти из колледжа.
Сидони отвела глаза, снова почувствовав себя неуютно под его взглядом. Он, казалось, смотрел в точку, о которой она не подозревала, в секретное местечко где-то внутри, которое она до сих пор не исследовала.
– Значит, ваша мать была француженкой… а отец?
Сидони округлила глаза и поинтересовалась:
– Возвращаемся к двадцати вопросам?
Она откинулась на спинку кресла и попыталась не замечать, в каком крошечном пространстве они находятся. Их локти слегка соприкасались при малейшем движении. Бедра ее оказались бы прижатыми к бедрам Алексио, придвинься она к нему хотя бы на миллиметр.
Почувствовав очередной приступ жара, Сидони поспешила ответить на его вопрос:
– Отец был ирландцем. Мама приехала в Дублин много лет назад, встретила отца и осталась там, а потом они поженились.
Она опустила голову, боясь, что Алексио увидит в ее глазах стыд. Не стоит посвящать его в подробности отношений ее родителей.
– А у вас? – поспешила сменить тему Сидони.
Выражение его лица стало отстраненным, возбуждая у нее жгучий интерес.
– Моя мать была испанкой, а отец греком. Но вам, наверное, это известно.
– Я не знала, что ваша мать была испанкой…
– Полагаю, свободно говорить по-французски вас научила мать?
Сидони кивнула