– А вот мне пригодилось, ― сказал я.
– Что? ― переспросил Ефимко.
– Ничего. Это я сам с собой. Кашель громкий, говоришь? Сухой значит. Вот деревня ваша Багульником называется. А растет у вас этот самый багульник?
– Как же? ― чуть не подавился Ефимко. ― Сколько угодно!
– Это хорошо. А в сухом виде есть или из-под снега выкапывать?
– Пёс с тобой, Санко! Конечно есть! Соседи коз держат, так у них целый сарай травы. Да и у меня запас найдется.
– Показывай.
Я с умным видом посмотрел на сено в сарае и спросил:
– Багульник сможешь найти?
Ефимко вместо ответа натаскал целую кучу.
– Вот!
– Надо мелко покрошить. Потом, ― я показал пригоршню ладони, ― вот столько залить водой, довести до кипения и подержать немного на огне. После остудить, процедить, и пить по половине кружки перед едой. Сухой кашель должен пройти. Потом легче станет.
Ефимко смотрел на меня с нескрываемым удивлением. Затем накрошил багульник и уговорил меня сделать лекарство самому.
– Чтоб наглядно было, ― пояснил он, ― а то Обрад чего-нибудь перепутает.
Я пожал плечами. Надо так надо. Вечером мы сидели вдвоем за ужином и беседовали.
– А мы о таком и не представляли! ― в который раз восклицал Ефимко. ― А что ты ещё знаешь?
– Можно сосновые почки, мать-и-мачеху, чабрец. Да много всего. Ромашку обычную залить кипятком и дышать над ней. И то поможет.
– Ты мне подробно всё расскажи. Я запомню. Вот не зря мы тебя с Обрадом нашли!
– А я вот зря эту чертову карту подобрал, ― вздохнул я, ― как мне отсюда выбраться?
– Ты внимательно смотрел?
Я вытащил пластиковый прямоугольник и протянул Ефимке.
– Сам взгляни. Пустой он. Нет ничего.
Тот повертел в руках карту и поднес её ближе к масленке, в которой горел небольшой фитилек. Пламя сильно коптило и Ефимко нечаянно задел карточкой черный дым. Поверхность пластика почернела и на ней проступили контуры рисунка.
– Ого! Смотри, Санко! Что-то есть!
3
Короткое здешнее лето наступало стремительно. Как будто планета резко сместила ось вращения и накренилась в сторону солнца. По крайней мере, так мне показалось. Правда, примерно с неделю, мы с Ефимкой просидели на крыше. Там и выход специальный имелся – на чердаке была устроена специальная лестница, ведущая прямо к маленькой дверце. Через неё мы и попадали наверх. Мы сидели, грелись на солнышке и наблюдали за окрестностями. Иногда перекрикивались с соседями – Обрад и Дажка тоже проводили эти дни на крыше своего дома.
Под яростным напором солнца снег стремительно таял. Куда бы я не посмотрел – всюду была вода. Изредка я наблюдал лодку. Это мужики с другого конца деревни внимательно осматривали окрестности – не унесло ли кого? Ефимко объяснил, что такое случалось.