В режиме экономии топлива, мой кораблик двигался к планете. Сверив все показатели, я удостоверился, что совершить посадку мне хватит. А там буду действовать по ситуации. Так и произошло: приземлился я недалеко от экватора в обширной безлюдной местности. Законсервировал корабль и направился в сторону предполагаемого поселения. Шел долго, пока не набрел на убогую палатку, из которой вышел мальчуган. На вид ему было лет двенадцать, может тринадцать.
– До городов тебе не дойти, ― покачал он головой, когда услышал мой вопрос, ― единственный выход ― найти карту дорог. С её помощью ты точно доберешься до людей.
– Карту? ― переспросил я. ― Как она выглядит?
Парнишка пожал плечами.
– Тогда откуда ты про это знаешь? Может ты все выдумал и морочишь мне голову?
– Я ― дорожных дел мастер! ― с гордостью и неким презрением ответил тот.
Махнув на него рукой, я направился дальше. Не помню, когда конкретно это произошло, но что-то привлекло мое внимание. Нагнувшись, я поднял с каменистой поверхности серый пластиковый прямоугольник. Он был абсолютно чист ― ни единой надписи и рисунков. Решив, что эта безделица может однажды мне пригодится, я сунул её в карман. Потом были какие-то смутные обрывки сознания и неясные образы… Очнулся я уже в деревеньке со странным названием Багульник.
Я горестно вздохнул.
– Что случилось? ― тут же отреагировал внимательный Ефимко.
– Ничего, вспоминаю, ― пробурчал я.
Мы пробирались по светлой топи в бревенник. Это была уже пятая наша вылазка. Обычно с нами ходил Обрад, но сегодня он не появился.
– Это хорошо. Однажды, что-нибудь важное вспомнишь. Вот наберем дров и хватит пока. Да я ещё до соседа добегу. Стряслось у него что-то.
– Может ничего, ― сказал я, ― просто занят.
– Нет, Обрадко не такой. Он за дровами всегда ходит.
Светлой топью здесь называлось болото, на котором весной и летом собирали кислые ягоды. На мой закономерный вопрос Ефимко отвечал, что потому и светлая, раз легко проходимая. А вот другое болото звали гнилой топью. Из-за того, преодолеть его почти невозможно. Лишь немногие смельчаки отважились через него пройти. Один неосторожный шаг и трясина затянет к себе на веки вечные.
– Гляди, Санко! Почти пришли.
Бревенник мне нравился. Деревья стройные, высокие, порой казалось, что некоторые