Гйорт проигнорировал предложение, продолжая усердно заниматься физическим трудом. Делал он это бессознательно, ибо просто не умел по-другому. Даже истощив свою батарейку и отходя ко сну, он не мог успокоиться, а тело постоянно, неосознанно сокращало мышцы. Со стороны сие действо выглядело дико, будто под кожей (в разных местах по всему туловищу) раз за разом срабатывал кардиостимулятор, не имеющий строгого режима работы, действующий нон-стоп и подзаряжающийся от переизбытка адреналина.
– Интересно получается: мы с тобой одного возраста, но выглядишь ты порядком свежее. По какому принципу распределяли наши ДНК? Может, я хотел родиться с задатками самого умного!
– Ты знаешь ответ на этот вопрос, ведь уже задавал мне его по меньшей мере три раза. Сильно прибедняешься, или притворяешься.
– Да-да, я помню, что основываясь на геноме родителей, нас планировали изначально такими, какими мы и получились. А потом весь проект с умниками-основателями пошёл по известному месту… но почему мы не выбираем, каким быть, о чём мыслить и какую работу выполнять?! – на лице Гйорта появилась гримаса отвращения, словно он сам не ожидал глубоких мыслей от себя. – Видит бог, мы всё же люди, как и остальные жители Планеты.
– Не совсем, – Парис сложил руки на коленях, внимательно наблюдая за реакцией собеседника. Он любил лекции, а в момент повторения давно изученного материала – выплёскивал излишки информации, переполнившей чан большого, но всё ещё зажатого в тиски ограничений физиологии мозга. – В тех условиях, что мы находились и пребываем по сей день, главным толчком к наследственным манипуляциям является сохранения человеческого рода как такового. Людям, оказавшимся в незнакомой галактике, с уровнем технологий, который вовсе не подразумевал спешное бегство с единственной подходящей человеческому виду планеты… оставалось лишь искать выгоду в создании потомства, но с лучшим, из доступной базы, геномом. Мы – удачный эксперимент, а без нас они не протянули бы столько.
Глядя на Гйорта, он тоже решил немного размяться и сначала повращал головой, затем сделал несколько наклонов вниз. Особого прилива сил от аэробики Парис не получал, но знал, что все они, в долгосрочной перспективе, положительно влияют и на мозг, регулярно работающий на предельных оборотах. В конце концов, нельзя было допустить, чтобы его организм разваливался на ходу подобным товарищу образом.
– Довольно своеобразно, но нелицеприятными вмешательствами в геном старались не повторять ошибок, вызывающих катастрофические последствия, а следовательно, спровоцировавших человечество к уничтожению социума, на который была сделана максимальная ставка.
– Ты заговариваешь мне зубы. Я не выбирал эту жизнь, профессию… твою мать, даже мысли в тупой башке! Ибо каким бы не родился иждивенец – он сам в праве решать, кем стать. Нет стопроцентной