смысла обрели его. Спрашиваю одного молодого бойца, известного чрезвычайными подвигами в любви и лихости: страшно умирать? А он мне: нет, конечно. Хоть завтра могу. Так это же, говорю, противоестественно. Человек рождается, чтобы жить, а жизнь боится смерти. Война нужна, чтобы спасти человека от другого человека. Следовательно, на ней нужно бояться умереть. А он хохочет в ответ и спрашивает: какого человека спасти? Если бабу, то можно. А если такого вот разъебая, как я, то не обязательно. – Святослав выдержал паузу. – Он же прекрасно понимает все. И когда я говорю о том, что война – это явление метафизическое. И что она же – это абсолютное воплощение эроса. Поэтому, кстати, окончательная победа над врагом возможна только после кастрации оного. Моему бойцу это очевидно. Просто смерти больше не боится. – У Святослава заблестели глаза.
