‒ Давай уберем все формальности, и я скажу прямо ‒ я тебя пока ни в чем не обвиняю, но я представляю правление академии и говорю от его лица. Действую я тоже исключительно в интересах академии.
Он остановился и убрал руки за спину. Его молчание и его взгляд начали терзать меня.
‒ Мы ищем слабые места Шейда, и они нам очень и очень нужны.
Я больше не видела добродушной простоты на его лице. Он смотрел серьезно и внимательно, будто передо мной оказался совсем другой человек. Мое незнание сейчас говорило само за себя, через выражение лица и мой голос.
‒ Зачем вы ищете слабые места Шейда?
‒ К сожалению, это не та область вопросов, в которую я мог бы тебя посвятить. Но вот что хочу сказать: он часто играет по своим правилам. Ты, должно быть, заметила это сама.
Я осторожно кивнула.
‒ На это есть причины. Нам нужно получить больше сведений о нем. У каждого есть сильные места, а есть бреши. Не существует человека без слабых мест. Так вот, бреши Шейда нас очень интересуют. Они позволят нам менять карты на общем игровом столе. Ты понимаешь, о чем я говорю?
‒ Да, понимаю.
‒ Ты находишься на стороне академии и принадлежишь нам. Это не вопрос, а утверждение, поэтому ты тоже должна действовать в интересах академии. Тем более ввиду того, что теперь здесь ты будешь не одна и с тобой скоро окажется брат. Шивон, верно?
Я похолодела. Орн посмотрел на меня и улыбнулся.
‒ Ты уже знаешь о том, что он едет сюда? Но откуда?
‒ Мне написал брат. Я получила письмо из дома.
‒ Скорая служба отправки писем?
‒ Да.
‒ Мы располагаем другими средствами обмена знаниями, потому получаем списки зовущих куда раньше, чем сами они приезжают в академию.
Вероятно, это листы вечных, наподобие той бумаги, что лежала в моем альбоме. Орн заглянул в свои записи и прочел:
‒ Шивон Шивада. Девятнадцать лет. Зов огня, ‒ наставник покачал головой. ‒ Совсем молодой и неопытный юноша. С молодыми и неопытными, к сожалению, часто случаются очень неприятные ситуации, а иногда зовущие просто исчезают в самом начале обучения, и их никогда больше не находят. Они пропадают без вести. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Он посмотрел на меня и улыбнулся одними уголками рта, это выглядело почти добродушно. У меня оборвалось дыхание от такого зрелища и от его слов.
‒ Поэтому если ты что-нибудь знаешь о Шейде, что может оказаться важным для нас, или вспомнишь что-то, то должна сразу рассказать мне. Ты поняла? Академия очень болезненно наказывает тех, кто скрывает важные сведения, и ценит тех, кто на ее стороне. С Лорел говорить сложно, я понимаю. Поэтому ты можешь прийти с этим сразу ко мне и доверить мне любые знания. И да, думаю, это очевидно: Шейд не должен знать о нашем разговоре. Ты поняла меня?
‒ Да, наставник.
В этот момент Орн показался мне куда