Их мифы не обладают обаятельной прелестью мифов Гесиода и Гомера; но они, возможно, менее абсурдны, чем мифы почитателей Исиды, диких пеласгов и грубых основателей Рима.
Галльский Геркулес более нравственен, чем греческий Геркулес: вместо дубины он держит у своих уст цепь, счастливый символ власти, разума и красноречия.
Наш Теутат исполняет на небесах ту же миссию, что и Меркурий.
Эзус кровожаден, как Марс, но менее распущен, чем Юпитер.
Галлы воздавали Минерве такое же поклонение, как и греки.
Наши феи более привлекательны, чем сивиллы.
Дубовая омела своими чудесами меньше оскорбляет здравый смысл, чем тот священный гвоздь, торжественно вбитый диктаторами в двери храмов, чтобы отогнать чуму, и образ Берецинфии, проносимый по галльским полям, подобно тому, как христиане позднее носили образ девы из Нантерра, чтобы призвать на себя небесную росу, более радует воображение, чем суровый культ Кибелы и Весты.
Вернемся же теперь назад и обратим наши взоры на ту бедственную эпоху, когда гибель Рима, казалось, ввергла цивилизованный мир в хаос.
Древние памятники, таинственные и гигантские величия Египта далеки от нас; мы видели рождение и смерть империи Кира; героические и светлые мифы Греции исчезли; народ чудес, народ Божий, томится в рассеянии; гордая Карфаген разрушена.
Мы проследили все шаги римского колосса от его колыбели до могилы; мы описали его быстрое возвышение, его глубокую мудрость, его силу, его славу, его величие, его свободу, его роскошь, его развращенность, его упадок, его рабство; мы еще слышим гул его падения, и только что видели, как его последние обломки были раздавлены в Византии свирепыми детьми Магомета.
По сигналу разрушения Римской империи в Италии Запад стал добычей диких воинов Севера. Половина мира оказалась в рабстве и под властью мусульман, другая – христианской, но варварской; искусства, знания, богатства, цивилизация многих веков бежали перед мечами кельтов и скандинавов; Олимп лишился богов, Парнас – муз.
Темная завеса невежества опустилась на эти прекрасные земли, где науки некогда сияли ярким светом: этот Капитолий, на который поднималось столько триумфаторов, этот Форум, где Цицерон своей красноречием покорял внимательную толпу, этот величественный Рим, которым гордился Вергилий, воскрешая троянских героев, этот знаменитый город, где гармоничные стихи Горация склоняли жестокого Октавия к тому, чтобы сделать власть Августа любимой, где суровый Тацит заставлял тиранов бледнеть, – теперь оглашаются лишь военными криками герулов, готов и лангобардов.
Неукротимая Испания пала под ударами свевов и вестготов; вандалы прошли через нее, чтобы опустошить