Она улыбается, и улыбка кажется такой настоящей, что заставляет меня ненавидеть ее еще больше.
– Временами бывал. Ему нравились определенные вещи, он мог быть требовательным. Однако это вовсе не значит, что я позволяла ему делать все, что ему вздумается. В этом мире за каждым влиятельным и богатым мужчиной должна стоять не менее влиятельная и сообразительная женщина. Мой муж был лицом семьи Стэнтон, и все считали, что он главный, но у меня были свои способы заставить его делать то, что хотела я.
– Какие?
– Нужно просто знать человека. Знать, что ему нравится, что заставляет его слушать. Я вносила предложения, следила, чтобы он пребывал в хорошем расположении духа. Я говорила с ним за его любимыми блюдами и использовала его хорошее настроение, чтобы заставить его думать, будто мои идеи и планы – это его идеи и планы.
Я хмурюсь, уставившись в мутные глубины своего чая.
– Значит… ты манипулировала им.
Она небрежно машет изящной ручкой.
– Называй это как хочешь, но у нас все сложилось хорошо. Тебе просто нужно знать, как обращаться со своим мужчиной.
– Ну, я не думаю, что у меня это получится, – бормочу я, чувствуя, как горечь подступает к горлу. – Я даже не нравлюсь Трою, не говоря уже об уважении.
Оливия снова машет рукой, одаривая меня покровительственным взглядом. Она ставит свою чашку на стол и наклоняется чуть ближе, как будто мы делимся секретами.
– Ты просто неправильно на это смотришь. У тебя есть то, что нужно Трою, и ты можешь использовать это в своих интересах, если будешь сообразительной.
Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что она имеет в виду, и когда я это делаю, то смотрю на нее с отвращением.
Вчера, вернувшись в комнату, она увидела Троя на мне. Она слышала, как он говорил обо мне, и точно знает, что я заинтересовала его только потому, что он считает сексуальным то, что я дочь проститутки. Он думает, что это улучшит секс или еще что-нибудь в этом роде, и, судя по выражению лица Оливии, она хочет, чтобы я согласилась на это.
– О, не смотри на меня так, – резко говорит она, заметив выражение ужаса на моем лице. – Женщина в нашем обществе должна использовать все средства из своего арсенала, даже если это означает, что тебе придется уступить его желаниям. Что бы он ни попросил тебя сделать, ты это сделаешь. Ты дашь ему все, что он потребует, потому что это пойдет на пользу тебе. И, в свою очередь, мне.
У меня скручивает желудок, и я чувствую, что меня вот-вот стошнит.
Мне хочется наорать на нее, сказать, что я никогда не сделаю этого, и что они с Троем могут оба идти на хрен, но прикусываю язык.
В некотором смысле, я сама напросилась на это. Я попросила у нее «бабушкиного совета», и вот он. Но какими бы отвратительными ни были ее представления о том, как выжить в ее мире, это привело меня в ее дом, так что это именно та победа, которая мне была нужна.
– Мне нужно в туалет, – говорю я ей, после чего встаю и ставлю