– Только не дай ему это услышать. Он будет трахать тебя до тех пор, пока ты не сможешь ходить, чтобы доказать, что это не важно.
Я издаю стон, ведь он прав. Вполне вероятно, так все и было бы.
– Ты бы посмотрел на это? – спрашиваю я, пока мои руки беспокойно блуждают по телу. – Ты бы посмотрел, как твой брат трахает меня, а потом, может, и сам бы подошел и тоже трахнул обессиленную меня?
Щеки горят, и я не могу до конца поверить в слова, которые слетают с моих губ. Это едва ли на меня похоже, но сдерживаться трудно, ведь я так сильно этого хочу.
Представить, как Мэлис имеет меня до изнеможения, легко. Как его член входит и выходит из моего пылающего от желания естества. Как он оставляет меня в совершенном беспорядке, насквозь мокрую и измученную удовольствием, но все еще желающую большего. И тогда подходит Вик, который все это время наблюдал бы за нами, и он переворачивает меня, чтобы видеть мое лицо, и скользит туда, где только что побывал его брат. Сперма Мэлиса стала бы смазкой, что еще больше облегчило бы Вику проникновение в меня.
В реальности моя киска пульсируют от желания, и, я понимаю, что прикосновений к груди и соскам уже недостаточно.
– Черт, мотылек, твои слова… – Вик замолкает, тяжело дыша. На головке его члена уже набухает предсемя, и он проводит ладонью по кончику, медленно смазывая влагу. – Я помню, как ты не могла даже произнести слово «член». Ты стеснялась одной мысли о том, что мои братья будут тебя трахать. А теперь посмотри на себя.
Щеки просто полыхают, но от его слов я возбуждаюсь еще больше. Мои бедра приподнимаются, словно в поисках чего-то, обо что можно было бы потереться, а из горла вырывается низкий стон.
– Ничего не могу с собой поделать, – хнычу я. – Ты и твои браться просто… пробуждаете во мне эту часть меня.
– Хорошо, – говорит он, и его голос звучит иначе, чем я когда-либо слышала. Напряженный, грубый и собственнический. – Мне нравится, что именно мы видим тебя с этой стороны. Что ты делаешь это для нас и ни для кого другого.
Я нетерпеливо киваю и провожу рукой по животу, прихватывая с собой телефон, чтобы Вик мог видеть, что я собираюсь начать ласкать себя по-настоящему.
– Да, – стонет он. – Дай мне посмотреть. Покажи, какая ты влажная для меня. Пожалуйста. Мне нужно это увидеть.
Отчаяние в его голосе так чертовски заводит, что я практически срываю с себя шорты, показывая ему, что под ними на мне нет нижнего белья и что моя киска уже насквозь мокрая.
– Черт, – прерывисто выдыхает он. – Проклятье.
– Я бы хотела, чтобы ты был здесь, – говорю я ему. – Даже если бы ты не прикасался ко мне, даже если бы мне пришлось удовлетворять себя самой, я хотела бы, чтобы ты это увидел. Я хочу, чтобы ты увидел, как я кончаю.
– Покажи мне. Покажи, как это было бы.
Я без колебаний выполняю его команду и засовываю в себя два пальца, чувствуя проникающее в меня возбуждение. Несколько месяцев назад этого было бы достаточно, чтобы удовлетворить меня, но сейчас это едва ли возможно. Я узнала гораздо больше о том,