– Тогда, пожалуйста, Роу, не нужно делать мне уступ… – Она не договорила, потому что я стремительно набросилась на нее.
У нее вырвался изумленный смех, пока она отбивалась, отвечая ударом на удар.
Резкие движения разбередили зарубцевавшуюся кожу на спине. Эти тринадцать шрамов служили постоянным напоминанием о времени, проведенном в Сокэре. Авани не ошиблась. Я нянчилась со своими ранами, видимыми и невидимыми.
Прошло два месяца, как я уехала из Сокэра, и до сих пор по ночам не шел сон, а только чудились бездушные ярко-зеленые глаза и щелчки хлыста. Дни я проводила немногим лучше – в окружении сплетен и слухов о том, как из-за своевольной принцессы Локланн оказался на грани очередной войны.
Но все было нормально. И у меня все было нормально.
Сестра развернулась вокруг своей оси, оказавшись вне досягаемости моего меча, из-за чего я по инерции пролетела вперед, едва не врезавшись в каменную стену пустого зала. Авани самодовольно усмехнулась, поддразнивая меня. Но если я чему и научилась, пока была пленницей, так это использовать тактику выжидания.
Я не пошла в наступление, а стала ждать, чтобы она подошла, и я могла бы сделать ложный выпад в сторону. Как только Авани отклонилась, я прицелилась для мощного удара. После своего маневра она такого не ожидает. Мой клинок обрушился на меч сестры, выбив его из рук.
Авани покрутила кистью и рассмеялась, в изнеможении повалившись на пол. Ее смех согрел мне душу, ведь я так долго его не слышала и не знала, услышу ли снова.
Я тоже отбросила меч, шлепнувшись рядом. Мы лежали в тишине, нарушаемой только звуками нашего прерывистого дыхания.
– Вижу, ты не забыла коварных приемов боя от Мака, – проговорила Авани спустя некоторое время.
Судя по ее голосу, не дрогнувшему, когда она произнесла его имя, и по тому, что она вообще смогла его выговорить, многое изменилось к тому времени, как я вернулась. Авани исцелялась. Медленно, но верно. А если это удалось ей, то и я смогу забыть все, что случилось в Сокэре. И все, что осталось там.
Учащенно дыша, я сдержанно рассмеялась.
– Мак говорил, что, если ты мелкая, дозволительно быть коварной. Он называл это воинственностью. – Я пожала плечами. – Мне кажется, он бы гордился этим маневром.
Она кивнула, и ее полные губы снова растянулись в улыбке.
– Конечно…
– Разве во время тренировки обычно не стоят с мечами в руках? – прервал нас папин бас, и мы вместе обернулись к двери.
Его мощный торс закрыл собой дверной проем, а красные вихры скользнули по притолоке, когда он вошел в зал.
– Мы испытывали новые приемы. А Роуэн жульничала. – Авани хотела встать, но я сделала подсечку, снова опрокинув ее на пол, и откатилась подальше.
– Ни за что бы не стала! – Я сотворила диагональный крест в районе сердца, и папа покачал головой.
– Однако, дочки, пора готовиться к балу.
Я обернулась к сестре. На ее лице было такое же выражение смирения, какое наверняка отражалось и на моем.
– Отлично, –