На ремонт «Прогоняющей скорбь» ушло несколько дней. Вместо ширмы между «Семенем одуванчика» и «Плавучим лотосом» наладили бамбуковые леса и с помощью лебедок подняли флагманский корабль из воды, чтобы заделать все пробоины. Матросы работали глубоко в днище и по всему корпусу.
Тэра стояла на юте «Семени одуванчика», когда к ней подошел взволнованный адмирал Росо:
– Ваше высочество, мы обнаружили на борту судна «зайца».
Глава 11
«Заяц»
«Пой, память, пой».
Острова россыпью драгоценных камней сверкали в винно-темном море. Их окружала мерцающая вуаль бурь – шелковая маска, прицепленная к ободу короны, чтобы скрыть лицо того, кто ее носит. В масштабах мира империя Дара была лишь крошечным уголком, не более значительным, чем любая звезда на бесконечном небосводе, чем фонтан одинокого кита на просторах океана.
Но на таких высотах течение крови застывает, а от сторонних наблюдений сердце и разум преисполняются одиночеством, и потому нам следует спуститься, приблизиться и прислушаться. Динь-динь, кап-кап: как будто весенний дождь хлещет по бамбуковым листьям.
– Брат мой, что ищешь ты в этом небывалом путешествии?
Старческий смех: жесткий, надтреснутый, мудрый, обладающий текстурой и цветом прибрежных вод у черных пляжей старого Хаана.
– Если бы я знал ответ, о моя юная сестра, последний отпрыск богов, то никуда бы не отправился. Я плыву в неизведанные края.
Два голоса: бурлящая лава и медленно сползающий ледник. Пар шипит, когда огонь встречается со льдом.
– Мы против. Нам было вверено наставлять и защищать Дара и не уходить от ответственности при малейших трудностях.
Дикий хохот, подобный громовым раскатам волн у скал Волчьей Лапы.
– А я за! Пусть Луто обернется человеком! Зрелище, я вам скажу, то еще, но каждый волен поступать, как ему нравится. Хочется старой черепахе пойти по стопам Мапидэрэ и его глупцов и искать бессмертных за Стеной Бурь – пусть ищет. Эти острова, не говоря уже о той богоподобной фигуре, что притащили льуку, для нас двоих маловаты.
И снова прибрежные воды: сотни существ, этакий микрокосм в вечной борьбе, миниатюрный мир в динамическом равновесии, миллион пересекающихся волн, превращающихся в миллиард мыслей, произвольных и самокритичных, полных самосозерцания.
– Одни за, другие против! У нас тут не голосование. Вот что, дорогие братья и сестры, не стоит силой и уговорами подавлять нашу природу. Мне свойственно тянуться к новым знаниям, как подсолнух тянется к небесной золотой сфере. Следуя божественной воле, вложенной в меня нашими