– Когда отбываешь?
– Да сейчас и поеду.
Фрол помог вывести лошадей из конюшни, и хотел было запрягать свою кобылку, но конюх его остановил,
– Негоже на пустой живот в дорогу отправляться. Иди на кухню, покормють, заработал. Да, вот, управляюшший передал, – и конюх протянул ему трёх-рублёвую бумажку.
– Ни х чаму это, мине уже заплатили.
– Бери, дурень! Он сказал: «Барыня приказала хорошо отблагодарить» Заработал, значить.
Фрол почувствовал какую-то неловкость и сомнение, но деньги взял, вспомнив: – «Дають – бяри, бьють – бяги».
– Передай поклон Ефиму. Покурулесяли мы с им у молодасти. Я-то сам, то ж, пантелеевский, бывало, поедем на ярмарку…
– Мирон, – позвал кто-то издали конюха.
– Будешь уходить ворота прикрой на засов, а то будить ветром болтать, петли сорвёть.
– Бязательно запру, дядька Мярон.
Когда Мирон скрылся за углом, Фрол, оглядевшись, нет ли кого, вернулся в конюшню и запер ворота изнутри.
Кузнец выехал из усадьбы только по – полудни и всю дорогу до кузни проспал, лёжа в телеге, свесив ноги, предоставив лошадке самой решать, куда следовать.
Кухарка и Ульяна собирали на стол к обеду. Барыня Елена Николаевна сидела у окна гостиной с книгой.
– В усадьбе ли Мария Николаевна. К завтраку не была и сейчас запаздывает. Не заболела ли она? Ульяна!
– Совсем недавно, барыня, видела её, к речке шла с полотеницем, к купальне.
– Фу, Удьяна, что за обращение, барыня. Сколько раз тебе говорить обращайся по-европейски, госпожа Елена.
– Простите, госпожа Елена.
– К речке?.. – удивлённо подняла бровь Елена.
Отложив книгу в сторону, она вышла из гостиной, по пути взяв зонтик от солнца, стоящий у двери в высокой ажурного плетения корзинке без ручки.
Медленно спустилась с косогора по извивающейся тропинке, местами переходящей в лесенку из плоских камней и перилами из жердей, к реке и стала искать взглядом Марию.
Мария сидела у самой воды, на расстеленном на траве полотенце, и водила прутиком по воде, рисуя на ней непонятные замысловатые узоры.
Елена села на край полотенца рядом, обхватив колени руками.
– Мы давеча повздорили, ты прости, я не думала, что такой пустяк тебя обидит.
– Что ты, что ты Лена! Я уж давно забыла об этом.
– Ни больна ли ты, щёки красные, ни жар ли у тебя, ни простудилась ли, ни обгорела ль на солнце?.. – и Елена потрогала лоб и щёку Марии, – Да ты вся горишь. Немедленно в постель!
– Нет, Лена, я не больна, я просто очень счастлива, понимаешь, очень, очень счастлива! Почему?.. Я влюбилась, влюбилась так, что словами не высказать. Как говориться, ни пером описать, ни словами сказать. Влюбилась, как глупая девчонка, до беспамятства.
– И кто же он? Ни герой ли прочитанного тобой новомодного французского романа?
– Нет, совсем даже не герой, а простой кузнец,