– Кого? – удивилась Бекки.
– Дам тебе подсказку: четыре ноги, толстая, покрытая бронёй шкура, три рога и несколько неуклюжая манера поведения.
– Гамп?
– Именно, – ухмыльнулся дядя Перси. – Наш маленький трицератопс оказался настоящим ловеласом. Он каждую ночь спит рядом с её конюшней, а днём они вместе гуляют. Он даже оставляет гору травы возле двери её конюшни перед её пробуждением. Довольно мило, на самом деле.
– Правда? – Бекки рассмеялась.
– Удачи, Гампи! – сказал Джо, захлопав в ладоши.
– Что ж, – произнесла Бекки, изобразив беспокойство. – Поскольку я официально являюсь её опекуном, мне, пожалуй, придётся перекинуться с ним парой слов.
Дядя Перси улыбнулся.
– Я верю в благородство его намерений.
– Будем надеяться, что у них не появятся дети, – пошутил Джо. – Только представьте себе белого трицератопса с крыльями…
Было уже за полночь, когда Бекки упала в постель. Ветер стих, в доме и на улице стало зловеще тихо. Какое-то время она просто лежала, размышляя о странных событиях этого дня, а затем картинка вдруг изменилась: Бекки стояла рядом со своей матерью на извилистой дорожке. С мутного неба лился дождь и хлестал её по лицу. Она потуже затянула шарф на шее и, подняв глаза, увидела, что мать ласково ей улыбается. Затем вдалеке показались два серебристых глаза, злые и пугающие. В ночи раздался пронзительный рёв. Монстр их отыскал.
Бекки схватила маму за руку и стремительно побежала. Сердце бешено колотилось в груди. Но монстр всё приближался; его ядовитое дыхание заполняло лёгкие. Вот он их настиг и с торжествующем рёвом сделал последний бросок…
Бекки, вздрогнув, проснулась. Часы показывали три часа ночи. Ещё минут двадцать она безуспешно пыталась заснуть. Окончательно проснувшись, решила проверить свои сообщения в социальных сетях, но телефон остался на первом этаже, поэтому она включила прикроватную лампу, накинула халат и вышла из комнаты.
Шаги отзывались эхом, когда Бекки шла по мраморному полу в прихожей. Она прошла коридор и зашла на кухню. К своему удивлению, увидела оранжевое свечение, исходившее из гостиной, и услышала потрескивание всё ещё горевшего камина. Зайдя туда, она с удивлением обнаружила там дядю Перси, который невидящим взглядом смотрел на огонь. Его ноги были укрыты тяжёлым лоскутным одеялом, в одной руке он держал недопитый стакан виски, а в другой фотографию.
– Дядя Перси?
Он вздрогнул от неожиданности и с заметным волнением спрятал фотографию под одеяло.
– Б-Бекки? Почему ты не спишь?
– Я оставила здесь свой телефон, и… – она не договорила. Взглянув дяде Перси в глаза, Бекки заметила, что они красные.
Дядя Перси плакал.
У Бекки закружилась голова. Она не знала, как поступить. Ей не хотелось рушить такой личный момент, но и сделать вид, что она ничего не заметила, и уйти в свою комнату тоже не могла. Хотелось