Потом кто-то говорит:
– Видишь? Возле этого утёса?
Яду не видит, но снова слышит:
– Нет, смотри правее, у чёрного камня.
– Вижу, – и обращается к Чудэгэ: – А ты видишь? Раньше видел?
– Что? – спутник Яду не знает, с кем разговаривает Яду. Он спрашивает у Яду: – Это ты говоришь? О Прозрачном Тюлене?
Но голос отвечает:
– Это я говорил. Ты меня видел.
Яду спрашивает, обращаясь туда, откуда был голос:
– Почему ты сказал: здесь есть Прозрачный Тюлень? Почему не сказал просто: посмотри на меня?
Чудэгэ спрашивает:
– Яду, с кем ты болтаешь?
– Чудэгэ, молчи, если не видишь и не слышишь, – так отвечает ему Яду.
– Здесь есть Чайка. Самая обычная, но бессмертная и древнее всего сущего.
– Это ты говоришь, Тюлень? – спрашивает Яду.
– Яду, перестань разговаривать разными голосами. Мне страшно, я тебя ударю, – с тревогой предупреждает Чудэгэ.
– Здесь есть Чайка.
– Это ты говоришь, Чайка? – спрашивает Яду. – Я тебя не вижу.
– Я на Самой Высокой Берёзе.
– Берёзу не вижу. Тюлень, где Берёза?
– Ты видел Прозрачного Тюленя, ты будешь шаман. Ты увидишь Берёзу и тогда будешь великий шаман. Чайка увидит тебя, тогда ты станешь богом. Но Чайку ты не увидишь.
– Кто говорит?
Вот женщина, одна в чуме, муж на охоте, дети играют. А это её маленький ребёнок, родившийся две луны назад. Ребёнок завёрнут в шкуру, молчит, спит. Женщина разворачивает ребёнка и заворачивает в другую шкуру, которая для девочек. Муж на охоте, он ещё не видел этого ребёнка. Он вернётся и даст имя. Он ведь приготовил два имени.
Где этот чум? Он на стойбище. Где это стойбище? Оно на берегу, на земле. Где эта земля? Не знаю, что и сказать. Как зовут женщину? Я не знаю. Какого цвета её рукавицы, которые сушатся у огня? Я не вижу рукавиц. Не вижу огня, чума. Всё в тумане. Но женщина одна в чуме, она разворачивает ребёнка и заворачивает его в другую шкуру, шкуру для девочек. Всё остальное в тумане, есть только это: женщина, ребёнок, две шкуры. Вот такая история.
Отэх совсем ни на что не пригоден – ни сети забросить, ни силки поставить, ни чум разобрать не может. Никаких полезных заклинаний не знает. Отэх совсем как дурачок. Но, если рассказать ему любой сон, он точно скажет, приснился ли этот сон летом или зимой. И про каждую льдинку скажет, где она текла, когда была водой. Или вот недавно сказал Чудэгэ: ты с утра сегодня делал сорок по сорок и ещё пять вдохов и выдохов, меньше, чем обычно, не работал сегодня утром. Или скажет, какой плод первым созреет и упадёт с дерева. Но никто не проверяет, никогда ещё не пригодилось его знание. Говорит: все едят солнце. Бераа тогда спросила: а что