Россия и СНГ: новые возможности стратегического партнерства. Материалы международной научно-практической конференции. Сборник научных статей РАНХиГС и ФБС СНГ. Коллектив авторов

комплексом объективных (социальные, культурные, экономические) и субъективных (профессиональные) факторов и в различные периоды истории отечественной военной школы динамика его изменений значительно колеблется в ту или иную сторону. В интересах более полного и разностороннего историко-педагогического анализа проблемы развития педагогического мастерства преподавателей вузов история развития отечественной военной школы была условно разделена на следующие основные периоды: 1-й – с древнейших времен по XVII в. (появление элементов военного воспитания ратников); 2-й – XVIII в. – первая пол. XIX в. (становление воспитательной системы в регулярной армии); 3-й – вторая пол. XIX в. – нач. XX в. (развитие военно-воспитательной системы как науки и практики); 4-й – 1918–1991 гг. (становление и развитие советской военно-воспитательной системы); 5-й – с 1991 г. по настоящее время (разработка концептуальных положений воспитания военнослужащих, совершенствование теории и практики военного воспитания в новых политических условиях) [3, с. 26].

      Развитие военной школы связано с созданием Петром I регулярной армии. По мнению Л. Г. Бескровного, у России в этом деле был свой самостоятельный, отличный от Запада путь [2, с. 285–300]. Прежде всего, это сказалось в дифференцированной подготовке пехотных, артиллерийских, инженерных и прочих офицеров. Первая военная школа открылась в России в 1698 г. при Преображенском полку, далее в стране начинается создание целой сети военных школ [6, с. 45]. Вскоре возникли «Школа математических и навигационных наук» (1701 г.), артиллерийская (1701 г.) и инженерная (1709 г.) школы. В это же время создаются и школы по подготовке младшего командного состава для пехотных полевых и гарнизонных воинских частей (1721 г.). В годы правления Петра I было создано 50 таких учебных заведений [2, с. 291–295]. Главное их отличие, по мнению Л. С. Лалаева, состояло в ориентации на профессиональную подготовку сыновей нижних воинских чинов. Лишь в 1774 г. было принято решение о зачислении туда «неимущих» дворянских детей [7, с. 79]. Учебный процесс был строго регламентирован, прилежные и успешные ученики получали практику работы в канцеляриях и служили на посылках у гарнизонного командования. Правительство надеялось на получение новых хорошо образованных унтер-офицеров и офицеров, которые, «прилежным образом» обучившись, могли «и подчиненных своих при всяком действии обучать»[9, с. 351–391].

      Создавая военно-учебные заведения и закладывая тем самым основы для подготовки национальных офицерских кадров, Петр I по-новому поставил вопрос об их роли в армии, возложил на них основные функции по воспитанию солдат. Но в 30-40-е годы XVIII в., после смерти Петра I, негативные тенденции в подготовке Русской армии начали преобладать над прогрессивными взглядами, особенно под влиянием Остермана, Миниха, Бирона и других временщиков [3, с. 6]. Данные тенденции вытеснили идеи патриотизма, а среди воспитательных средств стало преобладать физическое наказание, особенно за факты нерадивости и непонятливости в обучении.

      В основу воспитания были положены: идея защиты Отечества, соблюдение воинской чести и верность военной присяге. Л. Г. Бескровный [2, с. 300] утверждает, что созданные Петром Великим военные школы были образцом для