– Да это же синдром Эдгара Лорана, – выдохнула я и дрожащими, непослушными руками принялась перебирать травы в поисках редкого корня, который и взяла-то только в надежде незаметно забрать его домой.
Пока я нашла его, разделала и засыпала в варочный аппарат, Ной уже вернулся с профессором и двумя врачами. Те держали наизготовке два шприца.
– Мисс, давайте введём антидот, пока не произошло серьёзных изменений в вашем организме, – сказал профессор, но я махнула рукой, жестом веля им держаться подальше, и от этого движения ещё несколько капель упали с моего лба.
– Эй, прекращай, – испуганно говорил Ной. – Оно того не стоит.
– Не трожь меня! – надрывно крикнула я, и дракон отшатнулся.
Желудок свело таким спазмом, что я, не сдержавшись, взвыла, с трудом взяла со стола несколько цветков белоцвета и, оторвав головки, бросила их в колбу, где уже вовсю шипел корень. Руки не слушались, один цветок упал на траву, и Эл молча подобрал его, чтобы опустить в варочный аппарат.
Пот уже застилал глаза. Я едва успевала его вытирать, запоздало поняв, что у меня сильнейшее обезвоживание, которое только ускоряет течение заболевания.
– Мисс, сейчас же прекращайте и позвольте нам сделать инъекцию. Или придётся сделать это силой.
– Нет! – крикнула я, совсем уже не контролируя себя. – Не троньте меня!
Может ли быть истерия – симптомом? Или дело в том, что боль становилась всё более непереносимой? Ещё три минуты. Три минуты – и противоядие будет готово. Я вытряхнула из сумки всё её содержимое на стол, прямо поверх трав, и не с первого раза поставила нужной стороной песочные часы.
– Всё, берите её, – велел профессор, и один из близнецов схватил меня сзади за плечи.
– Пусти! – крикнула я, но он держал крепко, а у меня уже совсем не было сил…
***
Я медленно открыла глаза. Мыслей не было. В голове – пусто и тихо, как бывает в детстве солнечным утром выходного дня. Перед глазами мерцают цветные пятна, напоминая собой калейдоскоп, за окном поют птички и журчит ручей…
Стоп. Какой ещё ручей?!
Я резко села, и тут же схватилась за голову, которую пронзила боль, а пятна перед глазами закружились, вызывая тошноту.
– Лежи, – кто-то надавил мне на плечи, заставляя вернуться на подушку. – Тебе тут ещё час под капельницей лежать.
Я развернула голову на звук, но сфокусировать взгляд на человеке не смогла, и прохрипела только:
– Где я? Дайте воды…
Сильная рука приподняла мою голову и поднесла ко рту металлическую трубочку. Я жадно втянула сладковатую воду.
– Ты в полевом госпитале при Академии, – пояснил голос. – Ничего не помнишь?
– Ничего