Проходили месяц за месяцем. Нечасты были их встречи, и даже каждая из них представляла для юноши настоящее испытание. Неудержимым потоком обрушивались на него стрелы надуманных обид, огонь неведомо откуда взявшейся ревности и оскорбления несостоявшихся встреч. И вот увиделись они как-то раз.
– Я тебя люблю, – молвил Велислав.
–Неужели после всего, что было, ты ещё меня любишь? – произнесла девушка, и удивление читалось в её глазах, – Неужели презрение не сменило любовь в твоём сердце?
– Настоящая любовь просто светит, ничего не требуя взамен, – ответил юноша, – обиды и ревность не могут состязаться с ней, как не может стальной клинок повредить солнечному лучу. Настоящая любовь недосягаема для оскорблений и обмана, как укусы змей и скорпионов неопасны для радуги после дождя. Я принимаю тебя такой, какая ты есть.
И вот, уже казалось, дело к свадьбе идёт, только вдруг родители девушки на дыбы встали:
– Жениться – не лапоть надеть, да и не всяк жених, кто присватался. У этого жениха в кармане одна вошь на аркане, а рублики не водятся. Просто мазнёй в своё удовольствие занимается. Вот разбогатеет, тогда и поглядим.
Велислав, конечно, удивился, но не обиделся, голову буйную не повесил, только немного опечалился и задумался, ведь девушка была ему дорога. Богатств больших, накопленных сокровищ у него не было, но и не бедствовал.
Он стоял, не зная, что предпринять, переглядываясь с девушкой, как бы спрашивая, что теперь делать. Та, молча, пожала плечами и скрылась за спиной отца. Но Велислав сдаваться не привык, собрал свои картины и решил в город отправиться, продать, денежкой обзавестись, а там видно будет. Неблизкий путь, но что делать.
– Худой жених сватается – хорошему путь кажет! А ты иди, иди! – засмеялись родичи девушки.
Молодой человек осенил себя крестным знамением, уложил свои творения в повозку и, натянув широкие поводья, щелкнул хлыстом. Лошадь тронулась. Путешествие началось. Смутные опасения, что зря отправляется в путь, растаяли на фоне великолепного пейзажа. Перед глазами простиралась холмистая равнина, покрытая лесами и рощами, сквозь которые проглядывали пригорки, заросшие буйным многотравьем, с избами на вершинах. Всё окрест тонуло в пышном цвету: осыпались яблони, сливы, груши, вишни, роняя свои нежные лепестки в яркую зелень. Вокруг холмов извивалась дорога, то взбираясь вверх, то терялась в сосняках, поднимающихся по пригоркам, подобно языкам пламени. Несколько раз он, очарованный красотой, останавливался и делал наброски будущих картин.
Из-за роскошной зелени выглядывали могучие леса, сквозь которые время от времени виднелись степи, уходившие к самому подножию гор. Когда повозка обогнула очередной холм, следуя прихотливому изгибу дороги, перед ним вырос монолит, заснеженный верх которого таял высоко в облаках, словно огромный трон. Из-за него на дорогу выскочил кот. Откуда он взялся было непонятно, но выразительная