Нина давно не сдерживала слез, стекавших из глаз ручьем.
–Что, что она говорит? Это я должна просить прощение и каяться! – стучало в висках у Нины. Прости меня! Прости! – вырвалось у нее сквозь рыдания. – мы все виноваты! Если бы можно было… …Все бы было по – другому…
Она почувствовала, как легкая рука бабушки прикоснулась к ее волосам.
– Успокойся, родная. Ты сделала все, что могла. Не терзай себя. В жизни у тебя и наших самых родных и дорогих людей еще столько хорошего. Цените жизнь, дарованную вам. Она так прекрасна! Так много радости на вашем земном пути. Следуйте ему. За меня будьте спокойны. Я сделала, что могла. Теперь я иду другим путем. Он не менее важен и ценен. Помощью мне будет ваш душевный покой и светлая грусть. Не скучайте обо мне. Вспоминайте с радостью и со светом. Помните: я вас всех люблю.
Радуга по-прежнему сияла на солнце. Дождь прекратился. Нина потрясла головой, зажмурила глаза, и вновь открыла. На скамейке она сидела одна. Выйдя из беседки и оглядевшись, заметила, как светлым облачком исчезает, растворяется вдали сорока. Опустошенной и обновленной Нине дышалось по—особенному легко. Она перевела взгляд на макушки деревьев, на голубое небо и исчезающую радугу.
– Мы тебя помним, Мария! – прошептала она.
На душе стало светло и легко. Надо жить дальше, творить добро, искать предков и помнить, что без них не было бы продолжения Рода.
Русалочий подарок
Анна сидела на берегу величественного и прекрасного Амура и тихонько напевала про тонкую рябину, с грустью понимая, что и голос уже не тот, да и сама не больно молода. Вся жизнь пронеслась перед её взором за несколько мгновений. Она вспомнила, как однажды пряталась в лесу ночью, а под утро над нею раскрылась радуга. Соседский мальчишка, Прокопий кажется, сказал тогда, что это русалочьи проделки. Но тогда к её ногам с ветки скатился прозрачный трепещущий шар. Он был крохотный, уместился бы на ладошке. Она коснулась его, и тут же одёрнула руку, потому что услышала голос и испугалась. Отзвук небесного голоса остался внутри неё искристой солнечной музыкой и ощущением лёгкости и тепла.
– Что это? – воскликнула она тогда и прислушалась.
Ощущение это тут же прошло, и всё стихло. Любопытство пересилило боязнь, ей захотелось ещё раз почувствовать это тепло, и маленькая Анютка взяла шар в руки. И снова услышала тёплый волшебный, будто переливающийся звонкими колокольчиками голос:
– Хочешь узнать волшебство? Покрути меня и подбрось на ладони!
Анютка закрутила шарик на ладони, подкинула вверх и поймала. Тут же её закружило, завертело в каком-то бешеном танце, и она услышала мелодию. Звучало всё – листья, трава, воздух, паук на ветке, пела ель. Как она раньше этого не замечала? Ветер касался ветвей деревьев, и они ему пели. Трава мягко шелестела под ногами. Звучали, падая,