Ветер в ивах. Кеннет Грэм

сквозь листву маленькими золотыми столбиками и пятнышками; дневные катания на лодках и купания, прогулки по пыльным дорожкам и желтым нивам и наконец долгие прохладные вечера, когда завязывалось столько ниточек новых дружб и намечалось столько приключений на предстоявший день. Было о чем поговорить в короткие зимние дни, когда звери собирались у очага. Тем не менее у Крота оставалось довольно много свободного времени, и однажды днем, когда Крыс в своем кресле перед камином то проваливался в сон, то пробуждался и снова начинал искать рифмы, которые никак не находились, Крот принял решение в одиночку отправиться исследовать Дремучий лес в надежде, что ему повезет и он познакомится с Барсуком.

      Когда он выскользнул из теплого дома на открытый воздух, стоял холодный безветренный день, над головой нависало серо-стальное небо. Все вокруг было голо, на деревьях – ни листочка, и Крот подумал, что никогда еще его взор не проникал так далеко и в то же время так глубоко в суть вещей, как в этот зимний день, когда Природа, погруженная в зимнюю спячку, казалось, скинула с себя все одежды. Рощи, лощины, овраги, потайные места, которые пышным летом были заманчивыми объектами исследования, теперь жалко выставили себя и свои секреты напоказ и словно бы просили его не замечать их временной убогой нищеты, пока они снова не облачатся в свои роскошные маскарадные костюмы и не примутся опять соблазнять его прежними уловками. В каком-то смысле зрелище было печальным, но в то же время бодрящим, даже волнующим. Он был рад, что увидел окрестности без прикрас, лишенными летнего убранства. Он проник в них до самых костей, и те оказались простыми, сильными и изящными. Крот не тосковал сейчас по теплому клеверу и шелесту трав, а шпалеры живых изгородей, березы и вязы без пышных драпировок казались ему даже более стильными, и он, исполненный бодрости духа, углубился в простиравшийся перед ним Дремучий лес, дикий и грозный, как черный риф в каком-нибудь тихом южном море.

      Поначалу его ничто не насторожило. Под ногами похрустывали веточки, поваленные стволы перегораживали дорогу, наросты грибов на деревьях напоминали карикатуры, которые в первый момент поражали своим сходством с чем-то знакомым, но далеким, все это было притягательным и забавным. Он шел и шел, и постепенно света становилось все меньше, деревья с обеих сторон подступали все ближе, а их рты-дупла кривились все уродливей.

      Здесь было очень тихо. Сумерки надвигались постепенно, но быстро, сгущаясь позади и впереди него, а свет, казалось, впитывался в землю, как вода после дождя.

      А потом стали появляться рожицы.

      Первый раз ему показалось, что Крот увидел где-то у себя за плечом неясные очертания лица, маленького, заостренного и злобного, оно глядело на него из дупла. Но когда он повернулся и посмотрел в упор, оно исчезло.

      Крот ускорил шаг, бодро уговаривая себя не воображать себе бог знает что, потому что неизвестно, к чему это может привести. Он миновал еще одно дупло, еще одно и еще, и тут