–Я приглашаю вас поднять бокалы за процветание Фонда «Элизиум» и всех, кто вкладывает в него силы, душу и сердце.
Зал ответил бурными аплодисментами. Гости, улыбаясь, поднимали бокалы, поддерживая тост за Фонд и его миссию, демонстрируя единство и преданность общей цели.
Эдвард и Изабель плавно кружились в такт вальсу. Этим вечером Изабель была особенно привлекательна. Маска придавала ей загадочности и шарма, а соблазнительная улыбка и приглушённый блеск глаз – чертовски обворожительный вид. Эдварду захотелось закружить её сильнее.
– У тебя отлично получается, – сказала Изабель, прищурившись от удовольствия.
– Сам удивляюсь, – и Эдвард снова закружил её, подгоняемый звуками оркестра.
Вдруг Изабель слегка сжала его плечо:
– Кажется, у меня голова закружилась. Давай прервёмся?
Эдвард подхватил её за талию, и, выйдя из круга танцующих, они подошли к свободному стулу у высокого мраморного постамента. На нём стояла массивная, почти в человеческий рост, ваза, украшенная резьбой и позолотой.
Изабель опустилась на стул и, прикоснувшись к вискам, слегка помассировала их.
Неизвестно откуда перед ними вырос официант. Изабель взяла с подноса бокал шампанского и, смиренно пожав плечами, улыбнулась:
– Ну, что есть.
– Минимум – так минимум? – Эдвард тоже взял с подноса бокал.
Официант исчез. Они переглянулись, сделали по глотку и рассмеялись.
– Тебе лучше? – Эдвард присел перед ней на корточки.
– Намного.
– Ты всегда так реагируешь на балы? – спросил он, слегка наклонив голову.
Изабель улыбнулась и наклонила голову в ответ, повторяя его жест.
– А ты всегда так закручиваешь своих партнёрш, что у них начинает кружиться голова? – в её голосе звучала мягкая ирония.
Эдвард собрался ответить, но что-то справа привлекло его внимание. Постамент, стоявший неподалёку, вдруг накренился, и массивная ваза начала медленно падать. Он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как она наклоняется прямо в их сторону.
Его тело среагировало быстрее, чем разум. Бросив бокал, он обеими руками схватился за стул Изабель и рванул его в сторону, оттолкнувшись от пола правой ногой.
Изабель тихо вскрикнула, когда стул проскользил по мраморному полу, а сама она чуть не потеряла равновесие.
Эдвард остался на полу, тяжело дыша, наблюдая, как ваза с грохотом рухнула и разбилась на том самом месте, где они только что находились.
Осколки вазы разлетелись в разные стороны, и в воздухе повисло облачко мраморной пыли, мерцающее в свете люстр. На мгновение в зале стало так тихо, что, казалось, можно было услышать, как пыль оседает на пол.
В следующую секунду тишину заполнил глухой ропот, потом послышались