– Ну что, пошли искать новые приключения?!
– Пошли, – ответил я с лёгкой обречённостью в голосе. – Куда нам ещё деваться-то?
Тропа, если этот едва заметный след можно было так назвать, с каждым шагом превращалась в полосу препятствий. Она то растворялась в густом подлеске, то материализовалась вновь, дразня нас призрачной надеждой на лёгкий путь. Мы карабкались по курумам, продирались сквозь колючие заросли, перепрыгивали через поваленные деревья, чувствуя себя участниками экстремального квеста.
– Блин, и кто только придумал этот маршрут? Садист какой-то, – выругался я, в очередной раз споткнувшись о выпирающий камень.
Мишка, шедший впереди, обернулся. Его лицо, несмотря на усталость, светилось неугасимым энтузиазмом, как у ребёнка в магазине игрушек.
– Зато красиво, – ответил он, широко улыбаясь и жестом заправского экскурсовода указывая на окружающий нас лес.
– Ну да…, – проворчал я, отмахиваясь от назойливого комара, жаждущего моей крови. – Красота неописуемая. Особенно эти мелкие кровососы.
Вскоре лес расступился, и перед нами открылся вид на бурлящую горную реку. Она была не слишком широкой, но стремительный поток, несущий обломки веток и пену, явно не располагал к лёгкой переправе.
Мишка застыл на краю обрыва, оценивающе глядя на реку.
– Да уж, – произнёс он, почесывая затылок. – И как мы через неё переберёмся?
– Не знаю, – ответил я, стараясь сохранять спокойствие. – Может, вернёмся назад? Признаем поражение перед матушкой-природой?
Мишка резко повернулся ко мне, в его глазах читалось раздражение.
– Ты что, сдурел? Мы уже полпути прошли! Надо искать обход.
– Не везёт нам с тропой, – уныло заметил я.
Мишка, шедший впереди, вдруг застыл. Его рука взметнулась вверх, указывая куда-то вдаль.
– Вон! Зацени, выше по течению!
Я сощурился, вглядываясь в указанном направлении. И правда, метрах в двадцати вверх по реке лежало поваленное дерево, его широкий ствол перекрывал бурлящий поток. Кора бревна напоминала спину древнего левиафана. Река внизу бесновалась, как толпа на рок-концерте, разбиваясь о камни и окутывая нас водяной пылью.
– Поехали! – Мишка подтянул лямки рюкзака и, набрав воздуха, шагнул на природный мост.
– Эй, акробат! Полегче там! – вырвалось у меня, когда Мишка качнулся, но удержал равновесие.
– Спокуха, бро! Всё путём, – донеслось с того берега.
Я выдохнул, только сейчас осознав, что всё это время держал в лёгких воздух.
– Твой выход, артист, – Мишка махнул рукой, словно режиссёр, приглашающий на сцену.
Собравшись с духом, я осторожно вполз на ствол. Внизу ревела река, и мозг услужливо нарисовал картину: я срываюсь, меня затягивает в водоворот, как в гигантскую стиральную машину. Острые камни превращают