– Смотри! – все так же шепотом говорит Димасик.
Следую взглядом по его указательному пальцу и смотрю. Как оказалось, Димка указывает на девушку, стоящую в желтой куртке у стеллажа с фруктами. Но его явно привлекает в ней не желтая куртка, а разноцветные волосы. Не зеленые, не розовые, не фиолетовые, а все разом! Один цвет плавно переходит в другой, как радуга, перемешенная миксером. Или словно несчастную закидали цветным порошком на фестивале холи красок. Димка смотрит и удивляется, я лишь пожимаю плечами. «Ну волосы, ну разноцветные, что с того?» – думаю про себя, но братишке выдаю что-то нейтральное:
– Здорово. Так что ты хотел купить?
Димка не успевает что-либо сказать, как в проходе появляется Санчес. Он по-прежнему защищается от нападок Ольки, которая, к слову, уже смело бегает по магазину, не брезгуя брать из коробок мандарины и метать ими в басиста. Очередной такой бросок заставляет Сашу отпрыгнуть в сторону, прямо в девушку с разноцветными волосами. Он больно врезается в ее спину, чуть ли не валит с ног, сам балансирует и удерживается на своих двух. Потирает ушибленное плечо и грозно смотрит на девушку, ошеломленную столкновением. Она медленно поворачивается к нему лицом.
– На тебя что, единорога стошнило радугой? – резко выдает Санчес и начинает ржать. – Или нет, это новый вид «скитлстрянки»! Уйди, заразная!
Он смеется на весь магазин, смотря прямо ей в глаза. Оля подхватывает его шутку. Она и до этого уже еле дышала от веселья, а теперь идет согнувшись и держится за живот, который, наверное, уже болит от смеха. Она виснет на басисте и еле выговаривает:
– Надо почаще сюда выбираться. Тут столько фриков!
Они плетутся к кассе самообслуживания, в то время как я с Димкой замираем на месте. Братишка оттого, что стал очевидцем столь неприятной сцены, где девушку ни за что ни про что обидели; а я стою, потому что не знаю, как на это отреагировать. В любой другой ситуации, будь я без друзей, обязательно бы встал на защиту бедняжки, а здесь палка о двух концах, и я – посередине. Ощущаю, как на моем лице возникают то лживая насмешка, то грустная улыбка, то и вовсе уголки губ ползут вниз. Я ищу Димину руку, чтобы взяться за нее и вытянуть братишку из магазина. А сам смотрю на девушку, которая приближается медленными, но уверенными шагами. У меня внутри возникает щемящее чувство вины, оно разъедает ухмылку и превращает меня в истукана, не смеющего убежать.
Я жду, что незнакомка сейчас же начнет ругаться, мол, почему не помогли и остались в стороне?! Ведь бездействие хуже всякого действия! Ла-ла и ла-ла – и все в том же духе. А она просто немного наклоняется, чтобы быть поближе к Димке, и берет его за руку, разворачивает ладошкой кверху. В нее девушка вкладывает желтый акриловый шарик, улыбается моему братишке, потом кидает пронзительный взгляд на меня и молча уходит, пряча разноцветную