Не молчи. Татьяна Грац

Санька, встречаюсь с его понурыми голубыми глазами. «Да не интересна мне твоя Оля, – хочется ему сказать. – Просто любуюсь». Чтобы разрушить момент, беру в пальцы кукурузинку и погружаю ее в Олин приоткрытый рот. Она удивленно на меня смотрит и наконец его закрывает, похрустывая карамелью внутри. После откидывает голову Санчесу на плечо, чему наш «Ромео» определенно рад. Басист кладет руку на Олино бедро, обтянутое в кожаные черные брюки. Даже в кинотеатре Птаха продолжает играть роль солистки рок-группы «Манекен», в то время как я мечусь между статусами «друг» и «брат». Тяжко усидеть на двух стульях, но ничего другого мне не остается. Склоняюсь к Димке и тоже погружаюсь в происходящее на экране.

      – Да я говорю вам, серьезно, в диснеевских мультиках самые сложные песни! Не каждый тенор возьмет «Моану»! Тут очень широкий диапазон, – доказывает нам Птаха, когда мы идем по проспекту Ленина.

      – А тебе слабо? – щурит на нее глаза Санчес, между делом ежится от морозного ветра и накидывает меховой капюшон. Тот слетает с головы, не продержавшись и двух секунд.

      – Слушай, я бы попробовала, но лучше сейчас сконцентрироваться на новой песне. Вчера написала, надо собраться и…

      – А пойдемте погреемся где-нибудь? – перебиваю Ольку, волнуясь, что Димасик услышит что-нибудь не то.

      – Согласен, – кивает Санчес.

      – Кость, а когда мы пойдем за виолончелью? – спрашивает братишка.

      – Скоро.

      – Ля, виолончель, Дубровский, да ты академик! – ржет Санька.

      – Отец денег дал, надо обновить, – небрежно бросаю я, балансируя на грани между семьей и друзьями. – Оль, хоть ты ему скажи, как нас дрессируют в колледже.

      – Что есть, то есть. Но тебя больше по инструментам гоняют, а меня по вокалу, еще эти основы сценической речи! Гадость!

      – Педанты, – сплевывает на скользкий асфальт басист, ругаясь, будто учиться в музыкальном колледже – это что-то постыдное.

      Сам-то Санька учится в одиннадцатом классе, в обычной школе. Его тонкой пацанской натуры не коснулась музыкалка, и что такое сольфеджио – он тоже не знает. Басист-самоучка, как и Герц, который от нечего делать сам научился играть на барабанах. Возможно, поэтому Санек и злится, что ничего толком не смыслит в музыке, лишь чисто инстинктивно разбирается, дергая за струны. Но, ладно, играет он знатно, люто. Его агрессия на ура залетает в сложных частях, а иногда Саня даже вывозит нас своей игрой. Или придумывает что-нибудь новое, как обычно, на коленке. У него всегда по принципу Парето все просто.

      И Птаха. Учится в том же колледже, что и я, только на направлении моей мечты – на вокальном. У нее в программе и аранжировка, и джазовая импровизация, и обучение сольному и эстрадному пению. В общем, все те дисциплины, которые мне – на моем инструментальном исполнительском – могут лишь присниться. Правда, мы иногда встречаемся с Олей на смежных предметах, вроде теории музыки или музыкальной информатики, и, конечно же, на общеобразовательных дисциплинах – по типу физкультуры и ОБЖ. Все