Мариша посмотрела в зеркало. Ей очень понравились косы с голубыми лентами. Мама так красиво их заплела.
Послышался тихий стук в дверь. Родители переглянулись, но никто из них не решался пойти в коридор. Наконец отец открыл дверь, и Мариша услышала его громкий шепот:
– Боже, пани Ванда, вы пришли к нам, несмотря ни на что!
– Я очень волновалась за Маришу,– ответила женщина.
Ванда прошла в гостиную и укоризненно посмотрела на девочку.
– Слава Богу, беглянка нашлась,– улыбнулась она.– Вы не представляете, пани Хеника, как я испугалась, когда утром обнаружила кровать пустой. Но весь город оцеплен. Не так-то просто оказалось добраться до вашего дома.– Она обратилась к Марише: – Тебе не понравилось у меня?
Но девочка спряталась за маму.
– Пани Ванда,– сказала та,– ей только девять лет. Вы уж извините ее за бегство
– Ну что вы, я понимаю. Каждый ребенок хочет быть рядом с родителями.
– Да, конечно. Но не в нашем случае. Пани Ванда,– быстро заговорила мама, стараясь освободить свою руку от Маришиной,– спасите ее. Мы не знаем, что ждет нас. Никто ничего не знает… Поверьте, она единственный свет в моей жизни. Я никогда не оставила бы ее. Но сегодня, сейчас… – Мама повернулась к дочери и сказала решительно, как только она умела говорить: – Мариша, ты должна идти с пани Вандой. Так нужно, понимаешь? Не упрямься, девочка, не дуй губки. Лучше улыбнись мне и папе. Твоя улыбка всегда будет с нами. Возьми с собой книжку. Мы остановились на самом интересном месте. Я заложила эту страницу цветком олеандра, который ты любишь. Пусть он лежит там…
– Ты вернешься, и мы дочитаем ее? – спросила Мариша.
– Обязательно! – уверенно ответила мама. Она посмотрела на пани Ванду и тихо сказала: – Я понимаю, что обременяю вас. Мне больше некого просить…
Пани Ванда расстроенно молчала. Вновь в квартире повисла тишина, словно даже стены в ней ждали ответа. И Мариша про себя тихонько загадала: пусть пани Ванда откажется. Но та только покачала головой и тихо спросила девочку:
– Ты больше не убежишь?
Часть вторая
Величка, 1982 год
Рожена впервые почувствовала приближение старости, когда не смогла вдеть нитку в иголку. Сколько ни вглядывалась в тоненькое ушко, ни щурила глаза – а нитка проскальзывала мимо. Дело было не в очках, очки она давно себе справила. Руки дрожали. Меленькая такая дрожь…На стол руку положишь – сильные, привычные к труду пальцы. С утра до ночи, день за днем обшивала она своих заказчиц. А теперь вот так предательски дрожат руки…
Рожена привыкла быть одна по вечерам. Днем всегда в доме шумно. Женщины приходят забирать заказы. Рассказывают городские новости. Интересуются ее житьем-бытьем.