Путь самоисследования – счастливый путь. Словами и чувствами этого не выразить, но осознать, что все, что пришлось пережить, – не настоящее, можно. Внутри стало ровно. Нет ни ликования, ни грусти, а просто тихий безмятежный покой пробивается сквозь все пережитое, оставляя это позади. Вот почему говорят «за это можно все отдать». Нет того, кто страдал, хоть и пришлось поверить и пережить этот кошмар. Но теперь есть знание, что все это – станция перехода из одного состояния в другое. Произнесла всем своим внутренним телом: «Зал ожидания кончины физических объектов». Глубокий выдох. Сказать, что пришло облегчение, – ничего не сказать: состояние раскрепощения не передать словами. Происходит какое-то смягчение, расслабление, раскрытие чего-то более надежного, удовлетворяющего. Медленно начинаю чувствовать освобождение тела от оков.
Среди ночи проснулась от того, что почувствовала: тело тошнит, телу плохо от нового знания, что реальность – это смерть материального. Корень слова «материя» – «мать». Получается, в реальности мать не рождает Жизнь, мать рождает смерть, она рождает то, что должно умереть. Сильная тошнота. Телу плохо. Но ведь это истина! Пошла в туалет, меня пронесло, тошнота от осознания, что мать, по факту, рождает смерть. Вот откуда во мне всегда присутствовал интуитивный страх и неприязнь к маме. Потому что в подсознании есть знание, что физическая мать – источник рождения физического, которое должно умереть. Все физическое умирает. И сейчас, когда в соседней комнате спит физическая мать, я понимаю, что нет ее вины в том, что рождает смерть. Она в неведении и не осознает того, что Есть. Ум-тело в ступоре. Ничего не понимает. Мне плохо. Но ведь это истина! Для маленького ребенка мать – это жизнь, но когда ребенок становится старше, где-то в глубине у него есть знание, что мать – это смерть. И тут мой добрый ум говорит: «Хорошо. Стоп! А что такое жизнь и смерть?» Не помню, как уснула.
Ответ нашла в книге «Вторая книга Дао» (перевод Стивена Митчела):
«Вы не можете иметь правильное без неправильного, жизнь без смерти, правду безо лжи. Мастер не попадает в ловушку противоположностей. Его „это“ есть также и „то“. Он видит, что жизнь становится смертью, а смерть становится жизнью. Неправильное имеет внутри себя зерно правильного, и правда оборачивается ложью, а ложь – правдой. Он понимает, что ничто не является абсолютным. Он понимает, что поскольку каждая точка знания зависит от наблюдателя, то утверждения и отрицания в равной степени не существенны. То место, в котором „это“ и „то“ не противоречат друг другу, называется осью Дао. Когда мы находим эту ось, мы обнаруживаем себя в центре круга, и здесь мы сидим безмятежные, в то время как Да и Нет без конца разносят друг друга в щепки на периферии.