И вот Кейт посмотрела на открывшуюся перед ней картину: выбившийся из сил муж, плачущие дети, и поняла, что ей нужна помощь. Эндрю уже получил на работе третье предупреждение за опоздания, ранние уходы с работы и следы рвоты на рубашке, а на одну зарплату они не могли позволить себе нанять няню.
Она достала недавно купленный телефон и набрала номер. Прежняя, вежливая Кейт не стала бы откликаться на предложения помощи, полагая, что на самом деле за ними не стоит ничего. Но голос Новой Кейт пробивался наружу, словно тоннель в скале. Только один человек воспринял состояние Кирсти так, как ей хотелось, и предложил практическую помощь, сидел с детьми и ненавязчиво делал мелкие одолжения. Этот человек никогда не говорил ничего нетактичного или жестокого. Этот человек сейчас мог их спасти.
– Привет, Оливия, – произнесла она с непроницаемым лицом. – Ты говорила, чтобы я обращалась, если ты можешь чем-нибудь помочь. Так вот, ты можешь. Ты все еще работаешь в вечернюю смену?
Эндрю, наши дни
Оливия смотрела на него с другой стороны кухонного острова. Морщины на ее лбу с годами стали глубже, и временами ему не терпелось наклониться к ней и разгладить их пальцами. Если бы только их прикосновения друг к другу не были такими напряженными, такими преисполненными значения, словно язык, которым оба владели недостаточно хорошо.
– И что ты ответишь?
– Не знаю!
Его сердце все еще колотилось от потрясения при виде имени Кейт в почтовом ящике спустя пятнадцать лет, словно человек восстал из мертвых. Не слишком ли долго он сохранял этот почтовый адрес? Не следовало ли его сменить? Не осудит ли она его?
– Эндрю.
– Прости. Что ты сказала?
– Мы должны подумать, как это скажется на детях.
– Ну, я подумал. Адаму я уже позвонил.
И сын бросил трубку. Эндрю не мог его винить. Адам не просил, чтобы мать его бросила. Как еще он должен был воспринять известие о ее внезапном возвращении?
– Да и время тоже подходящее. Именно сегодня.
– Знаю.
При виде ее имени во входящих он резко вернулся в прошлое. Первая мысль была о том, что Кейт каким-то образом узнала, что именно сегодня его книга поступает в продажу. Он ждал этого дня всю жизнь, и, конечно же, именно сегодня Кейт должна была снова возникнуть на горизонте и все испортить. «Нужно поговорить. По поводу твоей книги», – написала она. Он почувствовал, как издалека подступает страх, отбрасывая на него тень.
– Думаю… Лив, думаю, она злится из-за книги.
Кейт упомянула «права на биографию». Он не знал, что это такое. Он намеренно не включил ее в повествование, просто сообщив, что она оставила детей еще совсем маленькими. Он даже не называл ее по имени. И почему продюсер не сообщил ему, что женат на Кейт, прежде чем купить права? Отказал бы он в продаже, если бы знал об этом? Деньги были большие. Возможно, он смог бы вернуть их, но сама идея подобного скандала смущала его.
Оливия нахмурилась еще сильнее.