– Бог Монту, для нас, людей, появление богов не такое частое событие, – осторожно сказал он, – поэтому неудивительно, что царь Хатшепсут, объявившая себя «супругой бога» и плотью от плоти Амона, обеспокоена вашим появлением.
– А-а-а, – понял я, – думаешь, заволновалась, что я составлю ей конкуренцию на троне?
Мужчина осторожно кивнул.
Мы же тем временем пробрались через огромное количество колесниц, повозок, носилок, в общем, целый огромный обоз из важных людей, слуг, рабов, сопровождавших Хатшепсут, что, впрочем, было и неудивительно. Завидев нас, внутрь бросились чиновники, и вскоре во двор вышел человек, облачённый в белоснежные одежды, с белой накидкой на голове и с золотым обручем. Вся его одежда была украшена камнями и золотыми цепочками, а на набедренной повязке впереди был какой-то шерстяной передник.
– Отец, – шепнул мне парень, стоявший рядом со мной.
Неторопливо и величественно, визирь, опираясь на золочёный посох, подошёл к нам. Оба моих спутника низко поклонились, я же привычно дерзко посмотрел прямо ему в глаза, бога нужно было отыгрывать максимально нагло – это я уже понял.
– Царь Хатшепсут хотела бы видеть того, кто называет себя богом Монту, – дипломатично сказал он, обращаясь только ко мне.
– Идём, – я пожал плечами, спустился с колесницы, и пошёл не позади него, а, ускорив шаг, плечом к плечу. Он это сразу отметил, но никак не прокомментировал, да и лицо его осталось спокойным. Так мы и прошли с ним в тот зал, где я обычно обедал, через сотню людей, которые ошарашенно смотрели на наше дефиле. Я тут никого не знал, а это значило, что прибыли они вместе с Хатшепсут.
Вскоре мы вошли в знакомое помещение, где уже успели убрать циновки и установить высокий трон, на котором восседала женщина лет за тридцать, судя по виду, одетая в мужской наряд, причём царский. Такой же, как был сейчас на мне. Все те же обязательные атрибуты власти: урей, намес, искусственная борода, – всё было на ней, что очень странно смотрелось на женщине. Вокруг неё стояло очень много пожилых людей с посохами и шкурами леопардов на плечах, обритые наголо, лишь с оставленным небольшим чубом из волос. В том числе и местный верховный жрец Птаха, которого я не видел с тех пор, как оттаскал его за ухо.
Мы с визирем подошли ближе, и он склонился перед царём, затем обогнул меня и, приблизившись к трону, встал от него справа. В зале наступила тишина, а мы с Хатшепсут скрестили взгляды. Она с виду миловидная, чуть полноватая, но, несомненно, поскольку сумела столько лет держать власть в своих руках среди мужчин, была сильной и неординарной личностью, поэтому и смотрела на меня пристально и даже чуть угрожающе. Я же с лёгкой улыбкой на лице смотрел прямо и открыто, словно мне нечего было переживать и бояться. Это она поняла и заговорила со мной первая.
– Это правда? Ты занял место нашего возлюбленного царя Менхеперра? – поинтересовалась она.
Меня её постановка вопроса смутила и напрягла,