– Не иначе, рехнулась Анютка… Честно, не в себе.
А та самая его Анютка открыла входную дверь и стала ждать. Вот услышала, как скрипнула тяжелая дверь подъезда, как глухо застучали туфли, поднимающегося на третий этаж мужчины. Мать не обманется! Мать эти шаги узнает из тысячи – походка ее любимого сына.
А вот и он – ее Игорёшка. Он смотрит на стоящую в дверном проеме свою мать и не знает, что ему делать, – то ли смеяться, то ли огорчаться.
Анна Николаевна щекой прижалась к груди сына, откуда донеслись эти размеренные, а потому успокаивающие звуки: тук-тук, тук-тук, тук-тук.
– Мам, ты чего? – скидывая туфли и влезая в приготовленные домашние шлепанцы, спросил сын.
Та, ласково поглаживая и расправляя чуть-чуть смятую рубашку, после облегченного вздоха, сказала:
– Нет… ничего, сынок… Все в порядке… Очень-очень даже в порядке!
В прихожей появился отец.
– Чудит мать твоя, Игорь, чудит. В ожидании тебя больше двух часов провела на лоджии… Ждала…
– Ну, мам! Времена спутала, да? Вспомни, сколько твоему сыну уже стукнуло, а?.. Дружки узнают – умрут от ржанья.
Отец сказал:
– А я о чем? С версту коломенскую вымахал, а она…
Продолжая водить материнской ладонью по груди, смущенно опустила глаза.
– Боюсь…
– Чего, мам? – продолжал недоумевать сын.
– Всего, Игорёша, всего… Прости мать за это, а?
Отец рассмеялся.
– Как, сын, простим мать?.. Кстати, что-то ни в одном глазу.
– Есть малость, пап.
– Значит, дипломы и поплавки обмыли наилучшим образом?
– Некоторые даже очень.
– А… Ну, это… В девчоночку красивую не влюбился ли? – сын отрицательно качнул головой. – Неужели ни одной даже до дому не проводил?
– Это было, но и только… – Решил кое-что всё же утаить. – Пап, оставим подробности, ладно?.. Утомился чуть-чуть, в постель сильно тянет.
Сын скрылся в своей комнате, а отец, не досмотрев до конца концерт Газманова, выключил телевизор. В квартира наступила благостная тишина.
В окружении людских страстей
Второй год пошел, как Игорь Мартьянов в качестве полноправного инженера-технолога впервые переступил порог заводской проходной. Переступил и с головой окунулся в жизнь прославленного трудового коллектива – Уральского завода химического машиностроения, в народе попросту называемого (вместе с жилым массивом) «Химмаш».
Все верно: именно окунулся. Однако, учитывая характер молодого специалиста и особенности той эпохи, бурлящей вокруг, необходимо в нескольких словах кое-что уточнить.
Еще два года назад завод был преобразован в открытое акционерное общество (ОАО), где основной пакет акций стал принадлежать трудовому коллективу. Все бы ничего, но к моменту прихода на предприятие молодого специалиста на заводе началось брожение. Что